Евстахий Начас. Стихотворения
* * *
Делит нас земля, а перед небом
Все мы одинаково равны.
Ранний месяц, как краюха хлеба,
Засветился с южной стороны.
Вся она затянута перкалью
Низких сыроватых облаков,
Ветры их прицнинские соткали
Из туманов, плывших над рекой.
Я молюсь о том, что небо вижу,
Рядом с храмом я живу в селе.
Чем к высотам горным мы поближе,
Тем родней друг другу на земле.
* * *
Морозная в округе тишина,
Лишь снег хрустит, шаги мои считая,
Мне кажется, что каждая сосна
Все мои мысли про себя читает.
А вот одна – причудливый портал
В другое время, в жизнь совсем иную,
Но там никто из близких не бывал,
С кем до сих пор делю судьбу земную.
Прости, сосна, я тоже не смогу
Уйти туда, где, может, всё чудесней –
Мне по душе сосновый бор в снегу,
Где никому и никогда не тесно!
Молюсь Христу за то, что даровал
Высоких крон хрустальные узоры,
Что открываю каждый день портал –
Калитку деревянную в заборе.
* * *
А люди скажут то, что скажут, –
У всех на всё есть свой ответ,
И только время всем покажет,
Кто прав тогда был, а кто нет.
Умы горячие остудит
Всех осуждавших часто нас,
А нас с тобой Господь рассудит
И всё за каждый грех воздаст.
* * *
Предавайте меня, предавайте…
Майя Румянцева
Роняет в сквере листья клёнов осень,
За ним знакомый многим дом стоит.
Второй этаж, квартира номер восемь,
Поэт читает нам стихи свои.
О том, как предавали равнодушно,
Стараясь поскандальней, побольней…
Как распинают и любовь, и душу,
Как долго плачет женщина над ней…
Как можно быть в любви своей бесстрашной,
Прощаньем и теченьем рек и рук…
Поэты молодые с сыном Сашей –
Наш самый незабвенный ближний круг.
Мы видели: глаза её лучатся,
Как после гроз озёрная вода.
Она читала редко нам, но часто
Во многолюдных залах, как всегда.
«Балладу о седых» читала всюду,
Седых от пепла лицах, лебеде…
Пока живу, я слов тех не забуду:
«Не буду плакать и грустить ночами…
Ведь я волшебница из сказки и печали
И появляюсь только при беде…»
Остались книги, памятные дали,
И соловьи весной над Цной поют…
Когда таких, великих, предавали,
Таких, как я, поныне предают.
* * *
Я в России век свой доживаю –
Господом отпущенный мне срок,
Что посеял, то и пожинаю,
Но я счастлив – я не одинок.
Листопад кленовый догорает,
Свет его в твоих родных глазах,
А союз земной наш, дорогая,
Верю – заключён на небесах.
* * *
А завтра быть чему, то будет.
Фёдор Тютчев
В открытую твердят все о войне,
И это будет третья мировая.
Подснежников хрустальный свет весне
Не прозвенит, с росой густой играя.
А если прозвенит, то лишь для тех,
Кто в ядерном аду спасётся чудом.
Убежища принять не смогут всех,
Поскольку сладить их нельзя повсюду…
Моя тревога, может быть, грешна,
Но не могу никак с собой поладить.
Лежит в траве сентябрьской тишина,
Как внуков, я хочу её погладить.
Своею болью с ними не делюсь –
Никто меня за это не осудит.
Живу, надеюсь, как могу тружусь,
А что поделать: будет то, что будет!
* * *
В том октябре, как ныне, выпал снег,
Озябли клёнов жёлтые ладошки,
В снегу увязли травы и дорожки,
И был глубоким даже птичий след.
Зазимок первый – это как пролог
Метелей, вьюг, сугробов и морозов,
А утром солнце вытерло мне слёзы –
Передо мной больничный был порог.
За ним ходили нянечки, светясь,
А перед ним мужья в душе молились,
За тем порогом аисты роились,
За ним Оксана-дочка родилась.
Мне тот октябрь в душе оставил свет,
Я по нему шаги все поверяю,
Я октябрю и свету доверяю,
Встречаю, словно чудо, первый снег.
* * *
Всё, что на земле, с землёю движется,
Он в движенье, наш живучий шар.
Всё труднее пишется и дышится,
Всё сильней болит моя душа.
Время никогда не возвращается,
Надо каждый миг, как дар, ценить,
А душа болит – как бы прощается
С миром, что успела полюбить.
* * *
На кронах иней – сказочный салют,
Куда ни глянь – сугробы снеговые.
Воды крещенской в храме мне нальют,
Как все, поставлю свечи восковые.
Я в Божьем доме тихо помолюсь,
В нём и молитва шепчется иначе,
Я всем святым иконам помолюсь,
А перед образом Христа заплачу.
Нежданных я не стану прятать слёз,
Да и душа ранимая не станет.
Минувшей ночью многие в мороз
Купались в освящённой иордани.
Как мост, гудела ледяная гладь,
Светилась Русь крещенскими снегами…
Спаситель ниспослал мне благодать –
Грехи смыть не водою, а слезами.
* * *
Я говорю и думаю по-русски,
Но есть такие, для кого я нем.
Я понимаю их, и всё ж мне грустно,
Что я ушёл от многих насовсем.
Но на просторах русских я не лишний,
Я свой для добрых искренних людей.
Мы даже вдалеке друг друга слышим,
И голосов нет ближе и родней.
