Жизненный подвиг Антонины Васильевны Ростовцевой

Осень. Дождь за окном. А у меня в руках старинный семейный альбом. Невольно сижу и думаю о судьбах родных людей, которые то с улыбкой, то очень сосредоточенно «вглядываются» в меня с пожелтевших фото. Трудно поверить, но некоторым карточкам около ста лет!

Люди, жившие в стране с таким же, как сейчас именем – Россия, совсем не предполагали, какой путь им предстоит пройти, чтобы их потомки смогли вновь говорить о христианских ценностях в жизни человека. Вера стала той силой, которая ориентировала путь человека по жизни. Семья закладывала основы всех духовных и нравственных ценностей, которые не могли разрушить никакие внешние факторы.
Жизненный подвиг Антонины Васильевны РостовцевойЯ полностью согласна с мнением, что подлинный смысл жизни — любовь. Любить — это значит жертвовать, а жертвовать — это отдавать.
Перед глазами образ моей прапрабабушки Антонины Васильевны Ростовцевой. На свадебном фото стоит хрупкая невысокая женщина, с достоинством смотрящая вдаль. Во всём облике угадывается благородная женщина прошлого века. Мне кажется, что благородство — это постоянное состояние души человека. Оно или есть, или его нет. И формируется оно в детские годы.
Родилась Антонина в 1889 году в дворянской семье в Воронежской губернии. Её мама была дочерью священнослужителя. Она воспитывала своих восьмерых детей благочестивыми, добрыми, спешащими прийти на помощь в любую минуту.
Тоня получила хорошее образование: сначала в начальной школе в городе Землянске, а затем она поступила в гимназию, закончив которую, получила право преподавать математику.
В 1916 году Антонина выходит замуж за молодого дворянина Тихона Егоровича Ростовцева. И уже в 1918 году рождается её первая дочь Зоя, а в 1919 году — вторая дочь Людмила.
Молодая семья Ростовцевых родилась в очень сложное время. По стране шагала революция, шла гражданская война. Тихон Егорович отложил в сторону свою мирную профессию агронома и, как истинный дворянин, встал в ряды Белой гвардии воевать за свою Веру, за свои убеждения, за свою землю.
А Антонина все своё время посвящала детям. Известно, что в эту лихую годину она помогала также и чужим обездоленным детям, занимаясь их обучением и воспитанием.
В 1922 году гражданская война закончилась для всех: и для белых, и для красных. Вернулся домой и Тихон Егорович, и зажили они вместе душа в душу.
Счастье семьи длилось десять лет. В 1932 году в дом постучались сотрудники НКВД…. В один миг перевернулась жизнь Ростовцевых. Тихона Егоровича сослали в город Актюбинск на хлорный завод, а Антонина…
А что Антонина? Перепуганная молодая женщина осталась с тремя детьми на руках. Осталась в стране с новыми идеалами. На её глазах рушились прежние стереотипы: взрывали церкви, расстреливали священников, уничтожали всё и вся, что было когда-то так дорого Антонине. Люди боялись признаваться в кровных связях с репрессированными, со священниками…Антонина Васильевна тоже очень опасалась за свою семью, не знала, как жить дальше, где взять силы?
До революции брат и сестра Антонины учились в Санкт-Петербурге. Будучи студентами, они попали в социал-демократический кружок. Их арестовали и отправили в ссылку в Сибирь, где они познакомились с Надеждой Константиновной Крупской. В годы Гражданской войны они, к сожалению, погибли. Об этом знакомстве и вспомнила Антонина. Она отправилась в Москву за поддержкой и советом. Надежда Константиновна не осталась равнодушной к судьбе женщины. Вспоминания о том, как отзывались о своей сестре ссыльные родственники, сыграли добрую службу.
В 1930 году в стране началась третья фаза реформы советского образования. Одно из её отличительных направлений — социализация и образование глухих, слепых и умственно неполноценных детей. Крупская предлагает Антонине открыть школу для слепых детей где-нибудь в Центральной России.
На тот момент в стране действительно было очень много детей-инвалидов. Они полностью выпадали из жизни: не только не были образованы, но и не приспособлены к самой реальности, не могли приносить элементарную пользу коммунистическому обществу. Слова «слепой» и «нищий» в те годы были почти синонимами. Задачей реформы образования и стала такая реорганизация педагогической системы, в которой слепые не чувствовали бы себя лишним и могли бы занять достойное место в жизни общества, наравне со зрячими. Они должны были стать образованными, сильными духом, способными к самостоятельной практической деятельности.
На выбор Антонине предложили 4 города: Белгород, Курск, Орёл и Моршанск. Взвесив все за и против, Антонина Васильевна останавливает свой выбор на нашем городе: судоходная река, черноземные почвы, обилие рыбы, пчел.

Жизненный подвиг Антонины Васильевны Ростовцевой

Но для этой работы ей необходимо было получить высшее специализированное образование. В 1933 году прапрабабушка поступает в институт им. Герцена на биологический факультет с тифлопедагогическим уклоном на заочное отделение.
В этом же году Антонина Васильевна приезжает в Моршанск. У неё резолюция об открытии в городе школы для слепых. А вот горячей поддержки и содействия от властей ни на местном уровне, ни на областном уровне нет!
Казалось бы, пришло время угомониться, сдаться, выпасть из жизни, отказаться от мысли быть полезной людям.… Но Антонина была не из тех, кто легко отступал. Она начинает самостоятельно собирать слепых детей в близлежащих селах и городах. Возвратившись в Моршанск с восемью воспитанниками, она на собственные средства покупает большой двухэтажный дом на углу улиц Тамбовской и Театральной (ныне Пролетарской за магазином «Застава», к сожалению, он не сохранился). Но из-за невозможности его содержать, принимает решение купить дом поменьше по улице 8-го марта, (Рабочая слобода) неподалеку от городской пристани.
За этот год много что пришлось пережить Антонине Васильевне. Она вспоминала, что дети были не приспособлены к жизни и не развиты (а некоторым было и по четырнадцать лет). Они не могли сами себя обслуживать, не знали даже сказок. Потрясением стал момент, когда они впервые услышали классическую музыку (ведь Ростовцева привезла рояль, оставшийся от её любимого поместья). Денег на жизнь катастрофически не хватало. Единственной помощницей стала старшая дочь Зоя, которой на тот момент было 15 лет. Средняя, Людмила, училась в Воронежском музыкальном училище, а малышку Анечку, оставила себе бабушка, чтобы Антонина Васильевна смогла выполнить свой долг, своё предназначение.
Представьте себе дворянка, получившая хорошее образование, знавшая только любовь и заботу родителей и мужа, начинает одна ездить по небольшим деревням и сёлам! Она видит ужасающую нищету, грязь, царившую повсеместно безграмотность и убогость.

Из воспоминаний Антонины Васильевны: «Приехала я в небольшую деревню, спросила, есть ли здесь слепые ребятишки, мне сказали, что есть, и проводили к дому. Вижу, сидит грязный комочек в углу, никому ненужный, пальчиками тряпочку перебирает… Родители были не против отдать малышку в школу (скорее всего она была у них лишним ртом). Приехав домой, мы с Зоей бросились отмывать в горячей воде, вычистили вшей, а она оказалась такой красавицей с пачкой рыжих волос, вся в веснушках, только она постоянно подкашливала». Как оказалось позднее, это рыжее солнышко было больно туберкулезом.
Старшая дочь Зоя рассказывала: «Были очень тяжелые времена, порой мама варила густой кисель из чечевицы, разрезала его, и мы ели. Детки были маленькие, со слабым иммунитетом, часто болели. Мама отдавала последние деньги, чтобы купить им лекарства». Но самое главное — для своих дочек Антонина стала ярким примером женского подвижничества, милосердия.
Антонина жертвовала своими деньгами, своим наследством, доставшимся от родителей. Но самое главное — она давала любовь и заботу ненужным доселе детям! Она ни минуту не задумывалась о своём личном благополучии, выполняла свой долг пред Богом, Родиной, совестью. Я понимаю, что она не научена была жить иначе. Мне хочется сравнить её поступки с жизнью моей любимой святой блаженной Ксенией Петербуржской, которая ради Церкви пожертвовала всем. Так же по-божески старалась жить и моя прапрабабушка, жертвуя своей личной жизнью ради слепых детей.

Она сама содержала, учила, воспитывала и становилась второй матерью для них. Её не волновали финансы и признание, она просто была тем человеком, который искренне хотел помочь. Невзгоды не сломили её характер, она полностью прошла курс 1 класса со своими воспитанниками и достойно выдержала испытания данные ей. И не стоит забывать, что она в это время и сама заочно успешно училась в Ленинградском педагогическом институте.
На мой взгляд, она совершила подвиг. Ведь подвиг — это, прежде всего, движение вперёд и вверх, к высшим ценностям. Антонина Васильевна могла все бросить: не собирать детей, не голодать, не лишать себя более полного общения со своими родными детьми, не видеть равнодушия властей. Но она не могла жить по-другому. Её благородство, безграничная любовь к детям, к труду, к профессии, чувство долга – всё это было заложено ещё в её детскую душу родителями. Зерна добра, чести проросли в её душе и дали обильные всходы. Она никогда не малодушничала. Господь дал ей силы, чтобы она смогла преодолеть все испытания.
В 1934 году школе-интернату для слепых детей дали помещение. Она стала занимать часть здания на углу улиц Красноармейской и Интернациональной. Через четыре года было выделено здание на улице Красной 28. Штат пополнили учителя, нянечки, воспитательницы.
Дело Антонины Васильевны Ростовцевой продолжилось! В трудные военные годы директором школы-интерната стала Юлия Константиновна Колпакова, бесстрашный единомышленник Антонины Васильевны. Они вместе заботилась о воспитанниках интерната, которые постоянно испытывали недостатки военного времени, особенно в питании (в лучшие времена- 400 гр. хлеба с овсяными стопками в день и трехразовое питание с преобладанием жидких супов и вторых блюд весом 200 гр. содержимого).
Юлия Константиновна при поддержке коллектива пишет гневное письмо в руководство области с критикой работы местной власти по обеспечению обездоленных ребятишек. Смелые женщины не побоялись всевозможных репрессий со стороны местных властей. Сложное было время…. Кому, как не Антонине Васильевне было не знать, чем могло оказаться последствие подобного выступления против существующих порядков.

Письмо директора Моршанской областной школы-интерната слепых детей Ю.К. Колпаковой в обком ВКП(б) об оказании помощи в обеспечении продуктами питания, одеждой и обувью воспитанников школы 12 ноября 1942 г.
Дорогой товарищ!
Я, беспартийный директор Моршанской школы слепых детей, обращаюсь к Вам с просьбой – помогите, пожалуйста, школе выйти из тяжелого положения. До этих пор не спущен еще наряд на заготовку картофеля на зиму. Якобы дано заготовить горторгу, но это бесполезный труд. Горторг говорит, что столовые общественного питания не снабдит картошкой. Свой посев 3 гект. был капустой и свеклой, земля на низком месте, еще горсовет не мог выделить земли, так как свободных не было.
Вы знаете, что детей Тамбовской школы прислали в Моршанск и, таким образом, стало около 70 детей круглых сирот, а всего около 100 человек. И совершенно никакой помощи. О детдомах беспокоятся, а у нас же такой детдом, только название носит «школа», потому что при д/доме школа. 18 детей, эвакуирован[ных] с занятой немцами земли. Некоторые, как Кочетков, получили слепоту через немецких живодеров.

Так, например, сейчас нет обуви как холодной, так и теплой, но облоно ни пары не занарядил, между тем, как д/дома ежегодно получают и имеют большой запас. Например, Моршанский детдом Ленина имеет более 11 смен обмунд[ирования], и им опять много обмундир[ования] занаряжено, а в школе в 1941 г. взяли 60 % обмундиров[ания]. Не давали ничего и опять только раз дали 250 метров. Между тем, как д/дому Ленина более 700 с таким же количеством.
Тов. Волков, особенно плохо с питанием: картошки нет, крупяных не дают ни грамма, хотя бы достать где чечевицы или гороха и немного пшена. Ведь слепые имеют особенность: если голодны, то их рвет и они мотают головой. Сделать что-либо со слепыми ребятами я не могла летом, потому что стеснялись их брать на работу колхозы, только они обработали свой участок, и урожай был отличный.
Прошу Вас, т. Волков, помогите, чтобы нам на райпотребсоюз выслали наряд на 20 тонн.
Мы возили детей в Сарапул, Мензелинск, и там школы слепых детей снабжаются замечательно: хлеба отпускают по 700 гр., а у нас 500, дают крупы и масло, а у нас только муку, да и ту по усмотрению. Нашу школу равняют с детсадами, между тем, в школе 60 детей более 15 лет. Мне кажется, здесь произвол со стороны торгующих организаций. Я писала т. Козырькову, но он не ответил. Я писала нашему земляку т. Майорову, но он, видимо, зазнался и тоже не ответил. Прошу Вас, пожалуйста, ответьте, так как если Тамбов не сможет оказать помощи, то тогда я попрошу ее в ЦК ВКП(б) у т. Молотова. Тов. Волков, не обижайтесь, что я Вас отрываю от дела, но, пожалуйста, помогите.
Адрес: г. Моршанск – школа слепых детей.
Директор Моршанской школы слепых детей Колпакова).

Из воспоминаний М.М. Ашурковой, проработавшей в интернате полвека: «Я стала работать в школе с 1941 года. С первых дней Великой Отечественной войны на фронт уходят учителя. Состав воспитанников был различный. Много подкидышей, сирот. Уже к осени 1941 года с захваченной фашистами территории стали поступать в школу ослепшие дети. Немало было ребят без конечностей. Трудное военное время. Сколько невзгод пришлось пережить! Был у нас и подшефный госпиталь, который находился в библиотечном техникуме. Раненым были отданы из нашей школы матрацы, одеяла, подушки. Ребята учили читать ослепших солдат по Брайлю, выступали с концертами художественной самодеятельности. Старшеклассникам приходилось работать во Вьюновском лесничестве, ребята самостоятельно гнали плоты по реке Цне».
Это воспоминание коллеги тифлопедагога Ростовцевой в своем сочинении я привела не случайно. Дети, воспитанные Антониной Васильевной и её единомышленниками становились полноценными жителями страны.
Двадцать лет работы, двадцать лет неустанной заботы и милосердия. Двадцать лет действенного урока жизни для своей семьи.
Почти каждый человек хочет оставить свой след в истории. Завещать наследство. Остаться в памяти. Все мы хотим, чтобы нас помнили. Иногда следы, которые оставляют люди, оказываются шрамами .
А моя прапрабабушка Тоня открывала школу – интернат для слепых детей не с целью оставить свой след в истории. Главное для неё было вселить надежду в этих людей. Надежду на будущее, которое у неё самой когда-то тоже пытались отнять…. Разве не в этом состоит смысл подвига?
Я прикрываю ладошкой её фотографию и мне кажется — чувствую тепло. Я помолюсь за тебя, бабуля, ты для меня не святая Святая!

Арина Смирнова,
город Моршанск

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.