Александр и Александра

По центральной улице Заворонежской слободы не разбирая дороги бежал человек. Попадая в лужи и не видя ничего вокруг, он завернул в проулок, где темнота полностью поглотила его. Ухватившись рукой за штакетник забора, отдышался и только тогда услышал звуки играющей гармони, девичий смех, громкие крики парней, доносившиеся с соседней улицы. К Александру Шелковникову, так звали бегущего, вернулся слух и стало приходить ощущение реальности.
С этими звуками вечерней сельской жизни на него нахлынули воспоминания. Вот уже четыре месяца прошло, а было как вчера…
В субботний день после смены, нарядно одетый, направился он с другом Алексеем Быстровым на пятачок. Было весело и беззаботно. Девчонки так и стреляли глазами, откровенно рассматривая молодых ребят. При зарплате, не бедных, работящих.
Задорно заиграла гармонь, и пошли пляски. В пылу веселья Саша обернулся, и его взгляд зацепился за новое лицо на молодёжном гулянье. Совсем ещё молодая девчонка стояла в стороне и испуганно смотрела на пляски, как бы не понимая общей радости и задора.
В шутку схватил её Александр за руку и втянул в круг танцующих. Девушка, неумело переступив с ноги на ногу, вопросительно посмотрела на нагловатого кавалера. Он тоже остановился, и несколько минут они молча смотрели друг на друга. Улыбка исчезла с его лица, и, немного смутившись, Саша спросил:
– Чья ты, такая дикая? – сбиваясь и подбирая слова, попытался взять её за руки. – Не пляшешь. Сторонишься. Не видел я тебя прежде. Как звать-то тебя, дикарка?
Девушка пристально посмотрела на молодого человека и спокойно ответила:
– Зато я знаю вас. Дегтярёва я, Николая Дегтярёва дочь, что в лавке работал, да не стало его лет восемь назад. А зовут меня, как и вас, да и живём мы почти напротив дома вашего. Хорошо на балалайке играете.
От неожиданного ответа Александр закашлял и тут же припомнил, что действительно у Дегтярёвых на соседней улице подрастала дочь, но была она всё время маленькой, а здесь перед ним стояла красивая девушка и спокойно и уверенно смотрела на парня.
– Давай я тебя домой провожу. – Ничего лучшего придумать, что сказать, он не смог и с надеждой посмотрел на девушку.
– Рано ещё провожать-то, ты вот лучше сыграй что-нибудь, а потом посмотрим, кто провожать будет, – с улыбкой предложила Александра.
Немного озадаченный, Александр Шелковников подошёл к играющему гармонисту, бывшему ему другом, взял лежащую рядом балалайку и, попросив подыграть, лихо взял аккорды. Звуки мелодии раскрасили летний вечер, и молодёжь, смеясь, закружилась в пляске. А он, не смотря по сторонам, видя только свои пальцы, бьющие по струнам, ощущал на себе взгляд той самой девушки, не строгий, а с мягкой улыбкой.
Игра закончилась, и пляшущие люди одобрительно захлопали. Выдохнув, молодой человек с серьёзным видом положил инструмент на лавку, встал и стал оглядываться по сторонам, ища ту, ради которой звучала мелодия. К своему трепету, он не увидел впечатавшегося в память лица, поэтому, быстро прошагав через танцующих, пересёк освещённый пятачок и стал подслеповато вглядываться в темноту.
– Не меня ли ищешь, музыкант, – неожиданно услышал он голос, ставшим почему-то родным.
Вздрогнув, Александр обернулся к девушке и внимательно посмотрел ей в глаза, а потом голосом, не терпящим возражений, с расстановкой сказал:
– Я. Пойду. Тебя провожать.
– Да недалеко мне, – уже серьёзно, потупив глаза, ответила Александра. – Рядом живу. Вы же знаете.
– Всё равно пойду, – упрямо повторил парень и мягко, но крепко взял её за руку и повёл по улице.
Молодые люди шли и тихо разговаривали. Сначала вспомнили общих знакомых. Позднее выяснилось, что Александре 17 лет. Она сирота. Отец, которого Александр помнил в юношестве, работал во время нэпа продавцом в лавке, но умер от сердечного приступа, когда младшей дочери Саше было 9 лет. Её мать, Анна Ивановна, одна воспитывала пятерых детей: кроме Александры, ещё двух сыновей – Ивана, поступившего в военное училище, и Сергея, уехавшего в Москву, и дочерей Клавдию и Агафью (с которыми сейчас и жила Александра).
Чтобы прокормить семью, мать пекла хлеб и простёгивала одеяла, реализуя это всё на городском рынке. Вся семья помогала матери. Больших доходов не имели, но и нужды не знали. В общем, жили в достатке, не хуже других. Братья уехали, а сёстры замуж вышли, но проживали вместе с матерью.
А недавно случилась беда. Весна 1930 года выдалась холодная и сырая. Мать простудилась на рынке и скоропостижно скончалась.
Вот и проживала теперь Александра с сёстрами и их семьями, чувствуя себя лишней в доме. А сегодня первый раз вышла на пятачок.
Так вместо положенных 15 минут ходьбы до дома молодые люди прогуляли три часа, и, как после рассказывала Александра, крепко ей досталось от сестры. Несмотря на это, вечерние встречи молодых стали регулярными.
Александр рассказывал про себя – что прадед был казаком, родом с Дальнего Востока, шёл домой с турецкой войны да осел под Мичуринском; что живёт в отцовском доме, получил четыре класса образования; что очень любит читать Достоевского и Пушкина. Сейчас 22 года, плотничает. Вместе с отцом Андреем подрабатывает. Вот недавно стол для самого Ивана Владимировича Мичурина сделали и денег брать не стали, показал им учёный, как деревья прививать надо. Одно плохо – призывают его осенью на военные сборы. Расстаться придётся.
Лето подходило к концу. Разговоры Александра и Александры всё чаще стали сводиться к рассуждениям о будущем молодых людей. Шелковников предлагал узаконить отношения и пожениться. Александра не возражала, но и не навязывалась, хотя чувствовал парень, что тяжело ей, лишняя она стала в родном доме после смерти матери. В итоге пришли к решению о необходимости Александру пройти военные сборы, а по возвращении принять решение – жениться или нет. Так и сделали.
Особенно долгим было расставание в последний летний вечер. Казалось, что прощаются навсегда. Сердце словно беду чувствовало. Пообещав друг другу по возвращении пожениться, расстались на долгие три месяца.
В реальности за военной подготовкой время прошло незаметно. Но торопился Александр в родное село, хотел поскорее увидеть свою Александру. С вокзала прибежал он домой, встретился с родными и, быстро поев, поспешил к другу Павлу Быстрову. Тот, увидев старого друга, обрадовался и, похлопав по плечу, пригласил пройти в дом.
– Да подожди ты! – отмахнувшись от предложения, сказал Александр. – Давай-ка здесь поговорим сначала.
Друзья сели на крыльцо. «Как быстро стало темнеть, – подумал Шелковников, посмотрев на небо, – скоро и снег выпадет, а пока грязь и вода кругом». Вслух же произнёс:
– Ну, рассказывай, что нового у нас в селе происходит?
– Про что ты узнать-то хочешь? – хитро посмотрел на него приятель. – Что в нашей деревне за три месяца случиться может?
– Меня сейчас интересует одно, – рассматривая грязь на сапоге, сказал Александр, – как поживает Саша Дегтярёва. – Его взгляд стал колючим.
Друг заёрзал и быстро заговорил:
– Хорошо поживает. Что тут сказать… Через месяц, как уехал ты, обручили её с Дмитрием Поповым, что на другом конце Жидиловки живёт. Да знаешь ты его. Он брат младший мужа Агафьи Александровой. Вот сейчас в его доме та и живёт. К свадьбе готовятся, по дому помогает. Почитай, месяца два как уже живут вместе.
Вдруг Павел заметил, что Александр замотал головой и его глаза стали мутными. Про такое он только слышал, а увидев, испугался и, схватив друга за плечо, стал с силой трясти, пытаясь привести в чувство.
– Что с тобой, Сашка? Ты что?
Словно очнувшись, гость посмотрел в глаза хозяину, улыбнулся и выбежал на улицу. Пашка Быстров так и остался испуганно сидеть на крыльце и после долго прислушивался и вглядывался в темноту.
И вот теперь, немного придя в себя, Александр Шелковников пытался отдышаться и собраться с мыслями. Стоял вопрос, что делать дальше? Его любимая живёт с другим, и двух месяцев не прождав. За что ему такое наказание? Ведь не делал он никому зла.
Отдышавшись, Александр бессознательно пошёл по проулку. Подойдя к старому колодцу, зачерпнул ведро воды и стал жадно пить, проливая воду на себя. Затем, сбросив ведро в колодец, зашагал дальше. Когда вышел на улицу, то осознал, что это та самая Жидиловка, на которой сейчас живёт Александра.
Без всякой мысли побрёл он по дороге, обходя лужи. Вышла луна, и всё вокруг осветилось серебристым светом. Пройдя две трети улицы, Александр остановился в раздумьях. Ему необходимо было повернуть направо и идти домой. Неожиданно для себя он пошёл дальше, через несколько домов остановился и посмотрел на горящие окна небольшого каменного домика.
Вдруг молодой человек услышал, как скрипнула дверь, а услышав шаги, постарался вглядеться в темноту.
Поначалу Александр думал, что ему мерещится. Но вглядевшись, разобрал знакомый силуэт и невольно вскрикнул:
– Александра?
Послышался звонкий звук падающего таза, всплеск воды и испуганный девичий вскрик. Не помня себя парень распахнул низкую калитку, забежал во двор, схватил девушку за руку и потащил за собой на улицу.
Всё произошло молниеносно. Вначале Александра, а это была она, пыталась вырваться, что-то тихо говорила невольному похитителю. Но после от неизбежности побежала за парнем. Молодых людей провожал лай дворовых собак. Потом стихли и они.
Александр и Александра забежали под мост и только там, остановившись, юноша обернулся и, обняв её, впился поцелуем в открытые от испуга губы любимой.
– Что?! Что ты наделал, Саша!.. – воскликнула девушка. – Что же теперь со мной будет? Как жить-то? – И обессиленно опустилась на землю.
Александр сел рядом и, прижав к себе голову Александры, прошептал:
– Это ты натворила. Как? Ну как ты могла меня не дождаться?
Девушка уставилась на воду и молчала. Молодой человек прижал её к себе и стал упрашивать объяснить ему случившееся. После паузы Александра встала, отряхнула платье и, строго посмотрев на него, произнесла:
– Хорошо. Только слушай внимательно. Пойми меня и не перебивай. Иначе разговора не будет! А может, и меня больше не будет. Договорились? – И, получив утвердительный ответ, продолжила: – Я тебе говорила, что в доме я лишняя, а после смерти матери вообще невмоготу стало. Ты знаешь, работы я не боюсь. Но пошли оскорбления. Я тебя честно ждала. А однажды у нас собрались за столом родственники. Гуляли долго и как бы в шутку меня стали сватать за Дмитрия, брата Павла Агафьиного. Я боялась, убежала во двор. Вернулась вечером и легла спать. А наутро сестра собрала мне узелок, сказала, что пропили меня и должна я идти жить к будущему мужу – Дмитрию. Иначе могу убираться и жить как хочу. Могу и с голоду помереть. Взяла за руку и вместе со своим мужем отвела. Вот так я тебя и не дождалась. Через неделю свадьба быть должна. А что теперь делать, я и не знаю.
Наступила пауза. Александра, потупив глаза, глядела на воду, а Александр внимательно смотрел на неё и думал.
– Ну, что теперь скажешь? – с вызовом бросила девушка, оторвав взгляд от воды, которая как магнит притягивала её. Для себя она решила, что не вернётся ни к сестре, ни к нелюбимому жениху, и сказала: – Вода всё покроет.
– Спрошу одно, – ответил Александр, – любишь, ты любишь?
Александра с непониманием посмотрела на него. Наступила звенящая тишина.
– Что молчишь? – вывел её из оцепенения голос любимого.
– Люблю, – тихо ответила девушка и смущенно посмотрела на парня.
– Тогда пошли, – взяв её за руку, твёрдо сказал Александр.
– Куда? – испуганно спросила девушка.
– Домой. Ко мне. Мечтали вместе жить, вот и будем, – совершенно спокойно заверил парень.
Александр и Александра молча шли по ночной улице родного села. Впереди их ждала неизвестность, но она не пугала молодых влюблённых, ведь самое главное, они сделали первый шаг и приняли верное, смелое и твёрдое решение о своей дальнейшей жизни.

Анатолий ТРУБА