«Мама, мама! Я помню руки твои…»
Как хорошо, что есть 8 Марта…
Всё преображается вокруг: воздух благоухает ароматами отечественных и заморских цветов, играющих множеством неожиданных оттенков, от кипенно-белых свадебных хризантем до кокетливых гвоздик, лёгких причудливых лилий и тюльпанов, свежайших царственных роз, будто только что выпорхнувших со знаменитых казанлыкских плантаций. О мимозах уж и не говорю – ими раззолочено все вокруг.
В праздничные хлопоты, кои, оказывается, совсем не нарушают гармонии бытия, втягиваются даже самые окаменённые или нарциссически настроенные мужские сердца, но и они ныне не могут не согласиться, что всем этим весенним великолепием (да и самой жизнью!) обязаны слабой половине человечества, и не признать: как она прекрасна!
Удивительно элегантно сидят платья, призывно играют броши; как привлекательны их причёски, каким целомудренным и естественным румянцем на слабом морозце манят их ланиты, стройность и строгость стана обеспечивают плавную и грациозную лебединую поступь, и не потому ли невольно срывается достойный комплимент?
Мысленно интервьюирую себя, понуждая ответить на вопрос, что же привлекает нас в женщине… Знаю, мы малы и слабы, склонны обольщаться и обманываться, но многовековой опыт литературы и культуры, выкристаллизовавший бесценный женский идеал, верно, не подведёт.
Мраморные изваяния богинь античности, лики на полотнах великих художников Ренессанса донесли до нас мечты о внешней красоте и внутреннем совершенстве. Всё кануло в Лету? Не скажите. Помню, жарким августом 1970 года посчастливилось побывать в Дрезденской картинной галерее. Вот шумно прибыл на экскурсию отряд наших солдат, проходивших службу здесь, в Саксонии, на Эльбе. Громкий топот сапог нарушил тишину. И о чу… Все замерли, словно по команде, стоят не шелохнувшись перед «Сикстинской Мадонной» Рафаэля Санти.
Прошло почти полвека, но до сих пор сцена эта не выходит из головы – что значит сила искусства, что значит извечная неувядающая тема женственности, материнства!
Не забыть и увлечение талантливого студента Андрея Фецковича, известного кавээнщика. Учился на экономфаке МГАУ, и почти одновременно его потянуло на филфак пединститута; прикипев к теме «Образ Богоматери в древнерусской литературе и иконописи», написал у меня дипломную работу. Прошло немало лет, а Андрей всякий раз при встрече докладывает: обнаружил ещё тип Богоматери – не отпускает…
Не соглашусь, что Древняя Русь, мол, принижала женщину. Занятия медиевистикой всякий раз убеждают, что в каждую эпоху доминировали свои особые представления о женском величии, и в то же время вырабатывались и незыблемые устойчивые постоянные качества.
Почему наследник Рюрика Игорь, храбрый воин, был пленён Ольгой, когда она переправляла его в ладье через реку Великую? И почему, расправившись с Игорем, древлянский князь-язычник Мал тоже засылает сватов? Сказать, что была она «дюже лепа», поражала внешней привлекательностью, – для язычника Мала, наверное, и было главным аргументом. Но для её сущности это так мало. Разве был он способен разгадать её мудрые ответы-загадки, кои были местью за мужа?
Да что Мал, даже самого Константина Багрянородного, императора Византии, «переклюкала» (перехитрила), когда и он возжелал взять её в жены.
Не потому ли софийность (мудрость) была заложена в самом основании христианства на Руси, и это последовательно утверждалось и в иконописи, и в летописи, и в сооружении Софийских соборов в Киеве, Новгороде, Полоцке? Но это впереди, а пока разгорается в ней пламя новой веры, на века осветившее Русь, она воспитывает сына Святослава, научает аскетизму, воинственности, честности в бою, но упрекает: «Чужих земель ищещи, а своей не блюдеши». «Блюсти свою землю» – разве не эту мысль Ольги передаёт и величественное изваяние Е. Вучетича в Волгограде «Родина-мать зовёт»?!
Любовь мудрой крестьянской девы Февронии и Муромского князя Петра, живших в XIII веке, и ныне предстаёт образцом для создания крепкой семьи. Жена Дмитрия Донского Евдокия продолжала его дело собирания воедину русских земель. А когда сын посетовал, что внешне она не соблюдает траур, распахнула кофту – и все увидели тяжёлые вериги на измождённом аскетическом теле. И всё поняв без слов, устыдился сын. Становится ясно, что не внешнее показное фарисейское следование правилам, а глубокая внутренняя вера определяет жизнь русской женщины.
Неувядаемым символом вечной весны, женской верности остаётся плачущая на путивльской городской стене Ярославна, обращающаяся к ветру, Днепру и солнцу с просьбой «прилелеять её милого ладу» – и отзываются силы природы. Вот уж поистине: «Толцыте, да отверзется вам».
Делить все радости и невзгоды до конца – вот формула супружеской верности. Испытывая неимоверные трудности сибирской ссылки, выбиваясь из сил, пробираясь по бездорожью весеннего половодья, лишь однажды, не выдержав, взмолилась жена протопопа Аввакума:
– Доколе брести-то, Аввакумушка?
– До самыя смерти, Марковна, – не лукавое утешение, а пламенная истина поражала не только сторонников огнеопального борца за старую веру.
– Ино побредём ещё, – слышим и мы полный кроткого смирения и достоинства сердечный отклик. Поистине: «Да будет воля Твоя».
Примеры можно умножить, подчеркнём лишь: не вымышленные женские персонажи, а вполне реальные, конкретные исторические лица населяют древнерусскую литературу, и в этом её истинность, жизненность и неоспоримость.
Жёнам известных людей, талантливых, гениальных уготована своя участь. Глубже других исследовала эту тему замечательная поэтесса нашего времени Лариса Васильева, в чём ещё раз убедились все мы на состоявшейся недавно встрече с нею.
Согласитесь, тот, кто сказал: «Я вас любил так искренно, так нежно, как дай вам Бог любимой быть другим», ложную мысль не изречёт. Первый поэт России и первая красавица России (где же было ещё родиться Натали Гончаровой, как не на Тамбовщине?!) должны быть достойной парой. И были таковыми! Она стала матерью четверых его детей, по нашим меркам многодетной матерью, воспитала их достойными людьми, продолжившими великий род; их потомки и ныне украшают многие города мира, в том числе Мичуринск, точнее наш университет.
Дуэль – подвиг поэта за честь женщины, за честь России.
Создавший «энциклопедию русской жизни», роман в стихах «Евгений Онегин», где главная героиня Татьяна, «русская душа», признаётся: «Но я другому отдана и буду век ему верна», – не мог поступить иначе.
Скажете, что апофеозом женских христианских добродетелей является капитанская дочка Маша Миронова, и будете правы.
А если вместе со мной подниметесь на фуникулёре на вершину крутой горы в Тбилиси, где пантеон великих людей открывает могила создателя «Горя от ума» и его вдовы Нино Чавчавадзе, так и не сбросившей траурную чадру до конца, то поразитесь и крепостью любви, и женской верностью, и памятником с щемяще-пронзительной эпитафией: «Жизнь и дела твои бессмертны, но зачем пережила тебя любовь моя?»
Завидую юным друзьям, впервые с замиранием сердца открывающим сочинения Н. М. Карамзина и И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого и А. И. Эртеля, Н. С. Лескова и Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова и И. А. Бунина…
Литература и искусство учат нас лишь зорче всматриваться в окружающее, а оно не менее содержательно и привлекательно, поучительно и облагораживающе. Кто недавно был участником необыкновенного вечера памяти удивительно талантливой женщины Зинаиды Сергеевны Страховой, доцента МичГАУ, познакомьтесь с изданными книгами её стихов, писем, дневников и признаете, что между нами жил человек удивительный, необыкновенный, по глубине не уступающий и вымышленным литературным идеальным персонажам. А какая любовь!
Я счастлив, что был современником и коллегой великой женщины Екатерины Семёновны Черненко, совершившей жизненный подвиг. Она была достойной дочерью великого отца, Героя Социалистического Труда академика С. Ф. Черненко, о котором рассказала в книгах, преданной и верной женой известного учёного В. И. Будаговского, о нём издала содержательный труд «Сады Будаговского», любящей матерью и бабушкой. И этого хватило бы на несколько жизней, но она и сама стала известным селекционером, учёным, журналистом и писателем. Жизнь её достойна изучения, подражания, восхищения. Причём жизнь выпала на тяжелейшие военные годы.
Да, война… Весь тыл (и не только!) на своих плечах вынесла женщина.
Помню мать, от зари до зари работающую на колхозном поле, большая семья (один одного меньше) не в счёт, а нас надо накормить, обуть, одеть, собрать в школу. В 1945-м я школу пропустил: не было обувки… Муж мамин (мой отец) погиб в 1942-м. Вся надежда на старшего сына (моего брата), на начало войны ему 15 лет, но подоспел – и снова похоронка в 1944 году… Мать не выдержала горя, тягот войны, болела, умерла, когда я только окончил школу…
Читая «Молодую гвардию» А. Фадеева, обратил внимание на монолог Олега Кошевого… Будто обо мне… Выучил наизусть: «Мама, мама! Я помню руки твои…»
С праздником, возлюбленные женщины!
Василий ПОПКОВ,
кандидат филологических наук,
член Союза российских писателей,
член Союза журналистов России
