СВО
Анатолий АРЕСТОВ
Алтайский край, г. Рубцовск
Где люди – там звери
Последний патрон зажимая в руке,
от раны смертельной теряя сознанье,
советский солдат говорил о враге
с неистовой злобой, где нет покаянья
в содеянном ранее. Мрачный окоп,
покрывшийся трупами, гарью и смертью,
смотрел в небеса, как открывшийся гроб
в ненужный момент. Высекаемый плетью
огня бронированных прочных машин,
измученный враг, уходя, огрызался.
Мы брали и сажень, мы брали аршин
червлёной землицы! Внезапно раздался
февраль по дороге – ни снег, ни вода,
где звери – там люди, где люди – там звери
у края России. Гудят провода
под ветром бомбёжек. В открытые двери
шагнувший однажды таинственный гость
учил сокровенным и хитрым деталям
военной науки. Вколоченный гвоздь
из хитросплетений с улыбкой: «Подарим
свободу стране!» – обернулся бедой…
Последний патрон во врага без сомненья!
Российский солдат – прирождённый герой,
спасающий мир от нацистского тленья!
Воин
Работа. Дом. Семья. Работа.
Завод. Станок. Резец. Металл.
Случилось всё в начале года,
Андрей не думал, не решал,
какая выгода быть может
ему от этого сейчас.
Собрался быстро. «Бог поможет!
Спасёт меня в столь грозный час!» –
подумал он. С женой простился.
Поехал Родине служить.
«Мой дед однажды тоже бился
за то, чтоб я успел пожить!» –
рождались мысли. Даль. Дорога.
Андрей у края той страны.
Шута Зеленского берлога,
где бал свершался сатаны,
где Русь срамили, крыли матом,
где веру втаптывали в грязь.
Пришлось Андрею с автоматом
с лица земли сводить ту мразь.
И первый бой раздался скоро –
поднялся ад, и нёс он тьму,
и белый свет рванул, как порох,
доверил Богу одному
свою судьбу солдат России!
Снаряды падали с небес –
враги с усердием косили,
но защищал Андрея крест,
что в храме в детстве мать купила.
Андрея крест оберегал!
Скопилась в этой вере сила,
что отводила пуль оскал
в пустое место… Стихла битва,
но резануло вдруг в душе,
как будто кто-то острой бритвой
прошёлся. Трое в блиндаже
остались в вечности… Прощанье.
Без разговоров. Падал снег.
Андрей оставил обещанье
не позабыть друзей вовек
и тяжесть дней понёс во взгляде,
ведь в трудный час спасал страну!
Пришёл Андрей при всём параде
и сжал в объятиях жену…
Девочка из ДНР
Ветром к земле пригибало осины
возле дороги, ведущей в село.
Выбора не было – мама с Полиной
шли в никуда от бомбёжек. Назло
всем террористам, нацистам и прочим
будут они замечательно жить!
Только снаряды безумно пророчат:
«Каждой секундой успей дорожить!»
«Дальше в Россию?» – дочурка спросила,
как-то особенно сделав глаза
слишком по-взрослому. Ранняя сила
тронула детство. Осталась слеза
в чистой душе безобразным осколком.
Выплакать горе нельзя до конца.
Быть перестала Полина ребёнком
в прошлом году, как убили отца…
Флаг над Авдеевкой
Чёрные стебли земли поднимались
в вечное небо ростками угроз –
там, под Авдеевкой, снова сражались
войско на войско, вопрос на вопрос.
Чёрные стебли земли оседали
в свежей воронке, дымившейся злом.
Слышишь, Авдеевку мы не отдали.
Рано иль поздно случился б излом.
Штурмом отбита. За нами Победа!
Точен и крепок солдатский кулак!
Солнце глядит триколорного цвета –
реет в Авдеевке дружеский флаг!
Несущий крест
Священный долг, благая цель –
спасать людей от мук болезни,
сказать страданию: «Исчезни!
Покинь немедленно постель!»
Несущий крест на униформе
приложит душу, силы, ум,
откинет тягость тёмных дум
и дело сделает по форме!
Всего лишь дело? Подвиг вечный!
Не думал фельдшер впредь о званьях,
когда спасти одно желанье
и миг настолько быстротечный…
Несущий крест в священном долге,
как воин света, гонит тьму,
и жизнь продлить дано ему,
и путь его счастливо-долгий…
Окопное
Пушки плюют, ядовито вздыхая,
небом угрюмым застелется луг,
гром канонады, в секунду стихая,
голос бойцов донесёт до подруг –
видео с фронта запишут ребята.
Много не скажут – не нужно пока!
Кто-то отшутится: «Камера, снято!»
Кто-то в тревоге поправит бока,
складки бушлата ровняя рукою,
третий решит протереть автомат:
– Снова сидят в блиндаже за рекою…
– Что ты городишь? Он «Градами» смят!
Всё. Никого. Доигрались в героев…
– Сам-то откуда?
– Город Ревда,
что на Урале.
– Наших здесь трое,
что из Рубцовска.
– Алтайские?
– Да.
– Слышал, завод у вас тракторный, что ли?
– Был, да закрыли. Не нужен завод.
Взрыв разрезает молчание поля…
– Слышь, миномёты… Давайте, народ,
позже ещё побеседуем.
– Ладно!
Чёрные комья – землица войны
падает снова. В окопе прохладном
русской Отчизны герои-сыны…
Вражеская пуля
Лети в никуда по степному простору,
лети, окаянная, в глубь пустоты.
Смертельная ты, неподвластная взору,
и граммы твои не несут красоты…
Омылся от ран, отдохнул от погони
российский солдат, закалённый в бою,
соляркой заправлены верные кони,
железные кони, что снова в строю.
Налёт романтизма упавшим снарядом
сойдёт на листок завершённой строкой.
Солдат ухмыльнётся: «Ложится-то рядом!
Смотри-ка, сегодня прицельный какой!»
Размеренно курят в окопе холодном
сыны матерей, потерявших покой.
Несётся команда, пропетая взводным.
Свистящая пуля летит над рекой…
Лети в никуда по степному простору,
лети, окаянная, в глубь пустоты.
Смертельная ты, неподвластная взору,
и граммы твои не несут красоты…
Рубцовский кадет защищал рубежи
России от вражеской пули,
где солнца не видно за тучами лжи,
где ветры стремительно дули…
Рубцовский кадет, молодой офицер,
за Родину принял присягу,
российским бойцам подавал он пример –
боролся с врагами с отвагой!
Его позывной – безупречное «Рысь»,
бесшумный и маленький хищник,
врагу оставлял он одно лишь: «Держись,
нацизма гнилого опричник!
Мы будем вас бить, до последнего бить! –
трещал автомат не смолкая, –
за Родину, маму, стремление жить –
привет из Алтайского края…»
Рубцовский кадет защищал рубежи
России от вражеской пули,
где солнца не видно за тучами лжи,
где ветры смертельные дули…
