Александр САВЕНКОВ
Александр САВЕНКОВ
Горловка
Родился 10 апреля 1964 года в Горловке Донецкой области. После окончания школы поступил в Туапсинский морской гидрометеорологический техникум. В 1983 году получил диплом океанолога. Работал в Крыму, на Каспии, в Прибалтике, Карелии, Москве, Донецке. Был шахтёром, поваром, моряком, менеджером. В настоящее время работает строителем в родном городе. Пишет стихи с 33 лет, начинал с авторской песни в 24 года. Печатался в журналах, коллективных сборниках и антологиях. Автор книги «Скудное время». Лауреат литературной премии им. П. Беспощадного. Член Союза писателей России.
* * *
Небо рушилось на дома,
камни брызгали ало…
Так хотелось сойти с ума,
и не получалось.
Накрывала и кровь, и боль,
жирная копоть…
Так хотелось, чтоб мир – любовь,
а не окопы.
Искорёженной жизни ось
просто вырвут, как жало…
Запрягай, мужичок, «авось»,
трогай помалу.
ПИСЬМА ИЗ АДА
Он, смеясь, ответил мне:
«Встретимся в аду».
А. Ахматова
1
Она сказала: «Встретимся в аду»,
и если я всё верно понимаю,
то на беду, на страшную беду
в одном году сошлись три чёрных мая.
2
Я пишу тебе из ада
на слепом излёте дня:
кладбище разбито «Градом»,
дом на линии огня,
хлеба нет, надежда только,
что поможет лямку Бог
нам тянуть с соседским Колькой,
раз уж чёрт нам не помог,
во владениях Аида
шоколадный жирный чёрт…
Ну, прощай, сестрёнка Лида,
может, свидимся ещё.
3
Вот и Медовый Спас…
Только б хватило сил:
рядом рванул фугас,
мальчик заголосил…
Но и в своём аду
город ещё живой:
очередь в триста душ
за питьевой водой.
4
От страха – смех нервозно-сладкий,
а от смешного – не смешно,
где даже спящие с оглядкой
лихую коротают ночь.
Быть может, всё свершится скоро,
но час здесь тянется сквозь дни,
и люди так вкрапились в город,
что их стирают вместе с ним.
5
Им нет покоя – ангельский уют
саднит и колет там, где сердце билось,
им видно землю грешную свою
до мелочей, вплоть до своих могилок…
6
Лучше войны никто не научит
самым простым вещам:
долго ли ждать,
что значит «сущий»,
стоит ли обещать
плачущим детям
детство как праздник,
светлый покров небес…
прошлой и будущей
выверив разность
веры в самом себе.
7
Когда вы были молодыми,
именно в те полмига
подыскивал мне ангел имя
в апрельских книгах,
на тёмной дудочке играя,
смывая переливом нот
воспоминания о рае,
что будет всё наоборот
и в разлинованной тетради,
как на фейсбуковой стене,
воспоминания об аде
запечатлеются во мне.
8
Пустые слёзы на щеках
под ветром стылым:
всё то, что мнилось – на века! –
сошло в могилу.
Талдычат суетные дни
войны законы,
да колоколенка бубнит
чудны´е звоны,
и чья-то жизнь длиною в шаг
из ада в царство,
пока другой душе душа
плетёт мытарства.
9
Но мы друг другу стали ближе,
иного не нажив добра,
когда вовсю пытались выжить,
чтоб научиться умирать.
10
И кто-нибудь потом напишет:
здесь люди-стены, люди-крыши,
как дети, мечутся во сне
и кровь, как звон, в набрякших венах
о всех невинноубиенных
на диком поле наших дней.
* * *
Бывает так, и было так, и будет:
внезапность, очертив незримый круг,
тасует судьбы на зеркальном блюде,
как мишуру на ледяном ветру…
Ещё покоен дом, и дети рядом,
и ужин на столе горячий, но
смерть за спиной стоит с холодным
взглядом
и смотрится в разбитое окно…
И треснет время в деревянном чреве,
и протечёт забвением имён,
и дочке будет пять, а сыну – девять
отныне до скончания времён.
* * *
Затишье… в оцеплении минут,
когда ничто не рвётся и не жалит,
ты слушаешь живую тишину
везде: в дому, на улице, в подвале,
ты слушаешь её до немоты,
до хруста пальцев, до ушного звона
и чувствуешь: меняются черты
и тишина становится иконной.
