Алеся КАЗМЕРЧУК
Алеся Казмерчук
Родилась 7 июня 1989 года в городе Луганске. Поэзией заболела в студенческое время. Публиковалась в журналах «Молодой луг», «Александръ», в альманахе «Территория слова», в сборнике «Любимый город над Луганью». Автор сборников «Мечта на подушках пальцев» (2019), «Столица сердца» (2021), соавтор сборника «Мирное поле поэзии» (2021). Лауреат фестиваля «Муза Новороссии» (2018). С 2021 года занимается вёрсткой и оформлением книг. Любит природу, животных, литературу, творчество в любом его положительном проявлении и любит свою Родину.
* * *
Железнодорожникам
И снова о войне, и снова о войне.
О бесчисленной боли, уплаченной за отсрочки.
Простые люди знают, как снаряд выглядит извне.
Каждый вышедший за порог –
потенциальный срочник.
Сотня железнодорожников,
уцелела всего лишь треть…
Под Попасной: кто ранен,
а кто навсегда остался
Из сводок, из новостей,
из заплаканных глаз смотреть
На нас, смевших выжить, ещё пока костных,
страстных.
Похоронку – не парятся –
просто оставят в двери,
Как будто грёбаный счёт за коммунуслуги.
А ты клетку свою грудную
сердцем ревущим вспори,
А ты стань для земли миротворческим плугом.
И паши её «градом», «кинжалом»,
«тюльпанами», «точкой у».
Засевая бетоном, металлом,
человеческой плотью –
Вместо хлеба, да и нужен он будет кому?
Если ляжем все мы в эту землю частями,
плотно.
У матери день рождения, а она тихо слёзы льёт.
И плач её снегом безостановочно сыплет…
Летят птицы весны. Из железа.
Прицелен их перелёт.
И дома от дыхания птиц этих чёрные, злые.
Рассвет как точка опоры для всех, кто остался жив.
А все, кто остался жив, – нерушимая точка отпора.
Красно-белый март бесконечной войной упорот,
Утопленный в ненависти и перекрёстной лжи.
* * *
Мне снова твердят: «Что ты высидишь там,
давай
Я вывезу тебя за несколько поясов часовых.
Где будет мир и море –
твой персональный рай».
Я отключаюсь от связи, перехожу на «вы».
Сажусь в троллейбус и сквозь персональный ад
До конечной города, вспоротого по швам,
Еду молча, зрачками впившись
в оконный квадрат.
И во рту ощущаю солёный привкус родства
С этим «днищем», «смертью», «безвыходом» –
как ещё
Называют в три голоса бывший некогда дом.
Я принимаю каждое слово на личный счёт,
И в горле встрянет несогласия плотный ком.
В разрушенной перспективе город
не так уж мил,
Здесь давно за мир не пенился кислый брют.
Меня в здешнюю землю прилетевший снаряд
вколотил.
Вы представляете то, о чём я говорю?
Поздно спасать, вывозить, наконец, отрывать,
Я проросла в бетоне – сорное семено.
Вся состою из города, он состоит из меня.
Прикрываюсь городом, он прикроется мной.
Как хитиновый панцирь, прочная скорлупа,
Я несу город на спине, и он становится крест.
Городу снится война, хоть он восьмой год
не спал.
А зевает сырой пастью каждый его подъезд.
Ноздреватый асфальт вдыхает
воздух тяжело,
Вот и конечная. Обогнутое кольцо.
Как просто издали бросаются дротики слов,
Осмелитесь ли повторить хоть слово в лицо?
Вы не поверите, но я… здесь просто… живу.
Может быть, полнее, чем где-либо ещё
жила…
Несу свет в несусветную, беспросветную тьму.
И чтоб ярче было, мосты до пепла сожгла.
* * *
М. Некрасовскому и его «Кровавой пыли»
Душа поэта – сильная душа,
Каждый снаряд сквозь сердце пропуская,
В родном краю – хождение по краю,
За мир стояла, правдою дыша,
За мир стояла, правдою дрожа,
Но стояла, как крепчайший камень.
Чтоб умылись кровью все враги,
Которые по городу стреляли,
Жителей безбожно истребляя,
Истины не смогут истребить.
За смерть содеянную совесть не простит,
За каждый выдох, ставший вмиг
прощальным…
Мы здесь свидетели смертей, смертоубийств,
И смерть так часто проходила рядом…
Шальным осколком, миной и снарядом,
И, слыша её звонкий плотный свист,
Ты оставался верою остист!
Но кто сказал, что легче в душе раны?..
Душа поэта… сильная. Твоя,
Как тетрадь, исписанная болью,
За страну, за мать, за дух свободы,
Пусть прочтут её потомки, сыновья.
Слова того, кто выбирал «стрелять»
Точными стихами в ближнем бое.
