Мы тамбовские
Светлана Шилина
Родилась в Тамбове. Окончила ТГУ имени Г.Р. Державина. Живёт в районном центре Пичаево, работает в школе. Публиковалась в коллективных сборниках «Пока живу, надеюсь» (Тамбов, 2014), «Краски жизни» (Москва, 2016), в журнале «Литературный Тамбов» (2016), в областной газете «Тамбовская жизнь», районной газете «Пичаевский вестник», в сети Интернет.
Мы тамбовские
Здесь земля по-особому дышит
Духом леса и росных лугов,
Потому под небесною крышей
Стал серебряным мех у волков.
Мы тамбовские, волки и люди.
Нрав упрям и шаги нелегки.
Непокорные, трудные судьбы…
Здесь и волки идут за флажки.
Нет для нас никакой половины –
Либо пуст, либо полон стакан!
И летели проклятия в спины
Непокорных судьбе молокан.
Уходили сурово и молча,
Свет храня из далёких веков.
И луна, серебром мироточа,
Освещала дорогу волков.
За свободу вставали все разом.
И сосновые помнят леса:
Ядовитым отравлены газом,
Волки стаями шли в небеса.
Не замараны грязью и пылью,
Неотступно, с рукою рука
Пусть летят на серебряных крыльях
Сонмы ангелов за облака.
Нелегко пусть живётся, но честно.
Ведь с земных самых трудных дорог
Получает в свой строй поднебесный
Самых сильных хранителей Бог.
Я живой! Я дышу! Я не призрак!
Не волчица, а истинный волк.
Ни при чём совсем гендерный признак,
Только в духе содержится толк.
Ни промилле, ни грамма, ни вдоха
Лжи и подлости не уступлю!
И щенком даже инфо-эпоха
Лижет серую лапу мою.
Там, где спят облака
Там, где спят облака по утрам на лугу,
В каждом кустике дремлют преданья,
Я надолго остаться никак не могу.
«Всё дела», – бормочу в оправданье.
Пахнут солнцем и небом грибные дожди
И плетут семицветия радуг.
Я шепчу: «Потерпи… Я приду, подожди,
Вновь вдохнуть немудрёную радость».
Под серебряной пылью седая полынь
Пахнет дымом далёкого дома.
Незабытый очаг, я прошу, не остынь.
Мне не петь, не дышать по-другому.
И однажды, упав на родном берегу,
Где ветла над рекою нагнулась,
Тихим ветром вздохнув, прошептать
я смогу:
«Я твоя. Я пришла. Я вернулась».
Моему деду, Б. В. Пантелееву
Дед редко говорил нам о войне.
И фильмов не смотрел военных.
Но помнил в шуме дня и в тишине
Убитых, раненых и пленных.
День самый первый рухнувшей стеной
Накрыл всю жизнь – и до войны, и после.
Войны далёкой дым и надо мной,
Хоть я боёв не видела тех вовсе.
Он пулемётной роты командир.
Старлей. Обстрелянный на Финской.
Не раз в атаку он солдат водил.
Но в окружение попал под Минском.
Фашистский вал катился, подминал,
Ломая судьбы, отбирая жизни…
Дань чёрную смертями собирал
И свастикой щетинился на тризне.
Их не дозваться, не вернуть уже,
Кто пал в бою или в плену замучен.
Стон камнем в сердце падал, а в душе
Он проволокой прорастал колючей.
Их миллионы: дедов и отцов,
Дошедших, искалеченных, погибших…
И каждому смотрела смерть в лицо,
Зарубки ставя в сердце победивших.
Я не забуду, просто не смогу,
Как судьбы проживали наши деды.
Кровоточащей раной берегу:
И смерть, и жизнь на алтаре Победы.
Вот деда нет, а боль его горит
В нас – в детях, внуках, правнуках – доселе.
И в горле вдруг слезами засвербит,
Тюльпаном заалеет в день весенний.
Дежавю
Какой сегодня день? Который год?
Теряемся во временах и датах…
Какая форма нынче на солдатах?
Куда сегодня их труба зовёт?
Сегодня Время в зеркале кривом
Играет с нами, головой качая.
Волной течёт от мая и до мая…
Что знаем о себе мы? И о нём?
Сегодня, словно в точке дежавю,
Искривлены и время, и пространство.
И каждый день с ужасным постоянством
Нас возвращает в давнюю войну.
В туманном зеркале стоят, едва видны,
Солдаты с лиц суровым выраженьем.
Средь них мой дед – из пройденной войны?
Или мой сын – из будущих сражений?
И сердце к горлу подкатилось комом.
И страшно мне увидеть их ясней.
Частица памяти о той войне суровой
Во мне живёт, но что мне делать с ней?
Удержит ли нас память от беды?
Подскажет ли, как выпрямить нам время,
Чтобы не гибли в будущем сыны
И в срок всходило брошенное семя?
***
А знаешь, это – просто счастье.
Смешное счастье с солнцем в небе.
Ромашек тоненькие стебли,
Волна, качающая снасти.
Стрижи над прудом на восходе,
Рыбак недремлющий и чуткий,
В осоке клики дикой утки,
У пруда вётлы в хороводе.
Кукушкин счёт годам неспешный
И запах липового цвета,
Струящийся в лучах рассвета,
И воробьиный спор под стрешней.
Мотивчик незамысловатый
Бегущей речки под мостками.
И ветер, вслед за облаками
Летящий мимо вдаль куда-то.
