Тайна бохайского меча

Станислав КАБЕЛЕВ

Станислав Владимирович Кабелев – член Союза писателей России, родился 21 октября 1939 года в Багдаде, Узбекистан. Школу окончил в городе Кустанае в 1958 году, в 1958–1962 годах учился в ДВМУ. Работал на Приморском судоремзаводе с 1962 по 1989 год. Мастер спорта СССР по спортивному ориентированию и туризму, чемпион СССР по туризму (1983), бронзовый призёр в 1985 году.
Автор книг «Тайна хребта Чандалаз», «Расцвет Солнечной долины», «Мы – вулканов сыны», «Сучан – царь Шамбалы», «Вглубь веков», «Звезда Бохая», «Сто лучших»… Первооткрыватель и исследователь Города Драконов, автор книг «Город Драконов или…», «Край легенд и Драконов», «Пидан, Чандолаз, Белый город», автор сборника сказок «Алинкины сказки». Об истории спортивного ориентирования написана и издана повесть «Валентин».
За выдающиеся достижения в исследовании Дальнего Востока награждён медалью адмирала Рикорда.
Заслуженный путешественник России.
Почётный гражданин города Находки.

Это было очень давно. Огромное государство Бохай исчезло в веках, но и сегодня археологи находят множество предметов той эпохи. Они словно рассказывают о том далёком времени, о культуре, быте, обычаях, исторических событиях. Многое объяснимо и понятно учёным, рассматривая и изучая многочисленные предметы, они словно читают многовековую историю царства Бохай. Но однажды археологи при раскопках обнаружили меч… Мечи довольно частые находки у археологов, но этот меч не был обычным: белый, отполированный, на нём не было даже следов ржавчины десятка веков, его словно вчера отковали! С удивлением учёные увидели на клинке изображение мальчика, а на второй стороне изображение лотоса… Как ни старались археологи, учёные, загадка белого металла не раскрыта до сих пор. Бохайский меч прочно хранит свою тайну…
Этот день старый кузнец запомнил на всю свою жизнь. Лэтэ готовил очередную плавку металла, из которого хотел затем отковать мечи. Семь лет он искал секрет бохайского белого металла. Сколько сделано безрезультатных плавок! Но белый бохайский металл не получался.
Рабы с утра раздували горн, беспрестанно работали мехи, менялись через каждые сто сжатий мехов – ритм подачи воздуха в плавильную печь не должен снижаться. Потные, уставшие рабы не прекращали работать у мехов. Вскоре металлические крицы в печи начали плавиться. В это мгновение все услышали крики о помощи.
– Помогите, спасите! – раздаётся крик на улице рядом с кузней.
Лэтэ выскочил из помещения и увидел страшную картину: с сыном на руках стоял его друг, тот, с кем он вместе вырос, – охотник Данули. Голова девятилетнего ребёнка в крови, маленькая рука безвольно свисает вниз…
– Что с ним, как, почему?
– Старое дерево упало на играющих детей и… – Глаза Данули вновь наполнились слезами.
Вокруг собрались кузнецы, появился раб, но, увидев угрожающий взгляд Лэтэ, поспешил к мехам – раздувать огонь. Появился шаман с бубном, глухо прозвучали удары по бубну, несколько раз проплясал вокруг тела мальчика, камлая, посетил верхний и нижние миры, но…
– Духи уже унесли душу мальчика на реку Энгдекит, в страну мёртвых!
– ?..
– Духи не вернут душу мальчика в этот мир…
Но все видели и без шамана, что вернуть мальчика к жизни уже невозможно. Рядом с его худеньким телом сидит вмиг постаревший Данули. Первая и единственная любимая жена умерла при рождении сына. Данули больше не женился – всю свою любовь, всё внимание он отдал сыну. Мальчишка рос весёлым, смышлёным, задавал много вопросов. Часто бывал в кузнице Лэтэ, любил смотреть на огонь.
– А если прыгнуть в огонь, что будет?
– Не болтай глупости! – отгоняли мальчишку от печей мастеровые.
– А огонь… он живой?
– Живой!.. – отмахивались от вопросов мальчишки кузнецы.
– А боги огня – они злые или добрые?
– Огонь справедливый, но если он в руках недобрых людей, становится злым!
– А кто сильнее, металл или пламя?
– Сколько раз тебе говорили – не мешайся! – в сердцах отгоняли мальчишку.
Мальчишка обиженно отходил в сторону и подолгу смотрел на бушевавшее пламя в горне. С нескрываемым интересом наблюдал, как чёрные куски руды вначале краснели, затем белели и огненными слезами появлялись раскалённые капли металла. Но как плавится металл, ему приходилось видеть нечасто – не допускали любознательного паренька к плавильным печам.
– Как хотелось бы быть звенящим металлом меча! Мой голос будут слышать и бояться его все враги!
Не придавали значения этим словам мастеровые, а сейчас они смотрели на худенькое безжизненное тело мальчугана и не могли сдержаться – слёзы сами собой наворачивались на глаза, к горлу подступал комок.
Наступили сумерки. Над утёсами Чандалаза нависла тёмная туча, вдалеке сверкали молнии, доносились раскаты грома. Окружающие хребты затянуты мрачными тучами. Сильный порыв ветра поднял над жилищами чей-то тэгу-халат. Возле кузницы, у тела мальчика, сидит поседевший отец. Он не плачет, безутешно смотрит на ушедшего в верхний мир сына…
– Сыночек!.. Сыночек!.. Зачем оставил меня одного?.. Сыночек… – тихо гладит по маленькой ручке сына.
Туча приближалась к городу мастеров. Всё чаще и чаще молнии сверкали над долиной Сучана. Оглушающий гром раскатисто раздавался над городом.
– Данули, Данули, идём в кузницу…
– А мой сын?
Мастеровые осторожно подняли худенькое тело ребёнка и занесли в кузницу. Здесь тихо, ровно гудит пламя в плавильной печи. Багровые отблески огня играют на спокойном, непривычно тихом неподвижном лице мальчика. Глаза закрыты, на мальчишеских губах застывшая улыбка… Отец ни на мгновение не отходит от сына. Он не плачет, а всё смотрит и смотрит на своего мальчика. Какой он маленький и худенький, какое у него спокойное лицо… Его душа уже рядом с матерью…
– Лэтэ! – вдруг тихо обращается Данули.
– Данули, друг мой!
– Лэтэ, ты знаешь о мечте моего сына?
– Знаю… Он хотел раствориться в металле… Чтобы его голос звучал в пении острого клинка, чтобы его боялись враги…
– Не хочу отдавать сына духу леса, не хочу…
Данули пустыми глазами смотрит на своего друга.
Лэтэ видит, как за этот день постарел молодой мужчина.
– Хочу выполнить волю моего сына… Последнюю волю… Разреши…
Лэтэ непонимающе смотрит на осунувшегося от горя Данули.
– Разреши моему сыну раствориться в металле клинков…
– Данули?.. – у Лэтэ не находится больше слов.
– Разреши, он мечтал!.. Его голос будут слышать в звоне клинков, в которых будет его душа… Разреши… – Данули смотрит на своего друга, крупные слёзы сбегают по его потемневшим щекам.
А на улице беснуется стихия! Сверкают молнии, грохочет гром, невиданной силы ливень обрушился на город мастеров. Сильный порыв ветра сносит крышу жилища на верхней террасе города. В воздухе в потоке вихря кружатся какие-то полотнища, высоко в небе вихрь кружит шкуры, ветки, обрывки ткани… Природа словно в отчаянии металась, провожая в страну предков маленького худенького мальчонку.
Лэтэ думал долго. К нему подходит помощник и шепчет, что шаман и правитель города разрешают в виде большого исключения предать мальчика огню…
Мальчика осторожно раздевают, снимают стоптанные старые порванные ичиги. «Папа, почини их мне», – только вчера просил он отца. Сняли детский тэгу, шитый-перешитый из отцовского халата. Худенький, с тонкой мальчишеской шеей, бледными ручонками, беззащитный мальчишка, обнажённый, лежал перед кузнецами-воинами. Слёз никто не скрывал.
Данули стоял рядом и всё плакал и плакал, наблюдая, как провожают в верхний мир предков его сына. Кузнецы имели железное сердце, но здесь не могли сдержаться, плакали, провожая в последний путь ребёнка. Мальчишку в кузнице любили как родного сына. Тяжела смерть близкого человека, но в сотни, тысячи раз тоскливее и страшнее расставаться с сыном! Горе, большое человеческое горе обрушилось на Данули и его друзей-кузнецов!
Последние стежки толстых ниток на холсте – сын приготовился к далёкому путешествию в вечность…
Маленькое тело мальчика поглощает огнедышащее жерло плавильной печи. В долгом молчании застывают мужчины. Данули немигающими глазами смотрит на горячее раскалённое жерло печи, туда, где исчез его сын…
– Сын… Мечта твоя исполнилась… Родной, жди меня с мамой… Скоро и я буду с вами…
В это мгновение жуткий огненный удар молнии потрясает кузницу. Неимоверная сила разбрасывает людей по просторному помещению. Теряя сознание, Лэтэ видит, как небесный огненный меч бьёт в поглотившую тело мальчика плавильную печь. Металл моментально вскипает, бурлит! Больше Лэтэ ничего не видел и не слышал.
Мастер не знает, сколько времени был без сознания. Когда очнулся, то увидел развороченную крышу над плавильной печью. Увидел, что все его помощники, кто где, лежат в неестественных различных позах. Дымится развороченная небесным огнём печь. Ярким пятном светится расплавленный металл. Через какое-то мгновение начали приходить в себя помощники, очнулся и Данули.
– Забрал бог душу моего сына… Ушёл в верхнее царство… – тихо говорит оглушённый молнией отец.
Через какое-то время как по мановению небес исчезает за горным хребтом чёрная переполненная небесным огнём и громом угрюмая туча. Вскоре она скрывается за мохнатыми сопками Тачин-Гуана, в верховьях Малазы. Засияло солнце. Зазвенел жаворонок в высоком чистом небе. Испуганные оглушённые жители города мастеров постепенно выходят из своих жилищ. Небольшими группами они собираются на террасах и смотрят вниз, на пострадавший от небесного огня кузнечный двор, слышатся рыдания, плач женщин. У многих в знак скорби порезаны лбы, но люди не обращают внимания на боль от порезов – боль утраты мальчишки сжигает сердца людей.
Старики украдкой смахивают невольные слёзы. В запретном городе правитель отменил встречу с посланниками городов Солнечной долины. Правитель в простом халате со скорбным лицом приходит в кузницу Лэтэ, касается рукой плеча застывшего от безутешного горя Данули. Печально звучат барабаны на башнях крепости.
А вскоре, через несколько дней, Лэтэ ковал мечи из небесного металла сына Данули… Странный, таинственно-загадочный получился металл. Раскалённый, он легко принимал нужные формы под ударами молота Лэтэ. Его чистый и звонкий голос слышат все в городе мастеров, весёлым голосом мальчишки поют заготовки под ударами молота Лэтэ, и этот счастливый звук раздаётся далеко за пределами кузницы. Вскоре мечи откованы. Белый небесный металл! Все мечи получились белого цвета. Лэтэ сгибает мечи в дугу и отпускает. С тихим звоном мечи разгибаются, и в этом звуке словно слышится чистый голос мальчика. Мечи получились необыкновенной прочности и чистоты. Они разрубали металл врагов, не тупились, на остром лезвии меча ни единой щербинки!
Несколько дней Лэтэ ковал мечи и понял, что в них заключена бессмертная душа сына Данули. Мечи словно душа мальчика – живые, рвущиеся в бой. Кузнец отковал десяток мечей. Первый вручили Данули, на лезвии меча мастер изобразил его сына из серебра. Мальчишка словно смотрел на своего отца и как бы говорил: мечта его сбылась. С этим мечом отец не расставался ни днём, ни ночью. Остальные мечи обрели своих хозяев значительно позже. На всех мечах с одной стороны изображены драконы с лотосами в пасти, а на другой – стройная фигурка мальчика. Золотой дракон на лезвии сделан для Агуды, на остальных драконы нанесены из серебра. Печь, в которой сын Данули слился с металлом, больше никогда не разжигалась…