Курсанты Школы имени ВЦИК – часовые Кремля
Московский Кремль – душа и сердце стольного града России, её живительный исток. Именно здесь вершились судьбы людей, судьбы страны, судьбы мира. Московский Кремль – крупнейший архитектурный ансамбль, сокровищница искусства и старины, уникальный памятник истории и культуры – всегда воспринимался как сакральный центр страны, основа её государственности, твердыня власти. «Первое место въ Москве, – отмечал в конце XIX века иллюстрированный журнал литературы и современной жизни “Нива”, – воздается Кремлю, какъ опочивальне святыхъ, какъ усыпальнице нашихъ царей; Кремль – и по древности, по местности своей, и… историческимъ событіямъ – достоинъ вниманія и благоговейнаго поклоненія всехъ русскихъ».
Во всём мире существует воинская традиция выражения почёта и уважения правителям, монархам, полководцам, воинам-героям выставлением караула. Со временем первоначальный обычай охраны жизни, здоровья и спокойствия первых лиц государства претерпел существенные изменения, дополнившись парадно-церемониальными функциями. Сегодня почётный караул выражает высшую степень уважения сограждан, из лучших чувств желающих воздать должные почести людям, заслуживающим это своими ратными подвигами или повседневными трудовыми делами. Эстетическое совершенство всех элементов парадного караула, доведённое до высшего уровня качества годами специальной строевой подготовки, стало отличительной чертой, своего рода символом признания заслуг здравствующего государственного деятеля во многих странах мира. Многовековые традиции несения парадно-караульной службы в Московском Кремле формировались вместе с развитием Российского государства, укреплением его авторитета и могущества.
С осени 1918 года несение службы по охране Кремля, резиденции политического руководства России, поручили курсантам самой преданной воинской части – 1-х Московских Советских пулемётных курсов. В соответствии с правительственным «Перечнем проектируемых работ по устройству охраны и укреплению Кремля», на коменданта Кремля возлагалась обязанность осуществить «немедленное, правильное и точное распределение охраны» на территории Кремля, включая организацию наблюдения с кремлёвских стен за окрестностями. Первый курсантский караул возглавил начальник строевого отдела курсов Станислав Искржицкий. Курсанты пешим строем направлялись из Крутицких казарм в Кремль. А вскоре Кремль стал местом постоянной дислокации курсантов, численность которых к тому времени приблизилась к 1000 человек.
Их разместили в казармах, находившихся на месте современного Государственного Кремлёвского дворца. Казарменные помещения были плохо оборудованы, плохо отапливались и находились в запущенном состоянии. Не было хозяйственных построек. Питаться приходилось супом с воблой да ржаной кашей. Курсанты даже обратились к администрации курсов с просьбой устроить в караульном помещении на нарах, «где полагается спать отдыхающей смене… мягкое изголовье, чтобы не приходилось подкладывать кирпичи под подушку». Постепенно положение выправлялось. Личный состав курсов получил летнее и зимнее обмундирование. Курсантам был установлен паёк, по калорийности соответствующий условиям их деятельности, но не более 4100 калорий. Помимо строевой и стрелковой подготовки кремлёвцы изучали уставы и материальную часть пулемётов. «Много пулеметов изучали трофейных – «Льюис», «Кольт», «Шварцлозе», «Гочкис» и наш «Максим», последний знали на пять с плюсом. Я его и сегодня с закрытыми глазами разобрал бы и собрал», – вспоминал бывший кремлёвский курсант А. С. Синоборский.
В те годы Кремль представлял собой густо заселённый крепостной город, обитатели которого заняли помещения всех 23 зданий и мелких построек. Заселёнными оказались Кремлёвские башни (Тайницкая, Константиновская и другие), все монастыри и соборы. Жители были отмечены даже в колокольне Ивана Великого. На коменданта Кремля было возложено выселение «ненадежных лиц из Кремля и устройства их на частных квартирах и переселения в Кремль советских и партийных работников». К числу нежелательных лиц относились бывшие служители кремлёвских зданий – истопники, полотёры, повара, кучера, судомойки и т. д. с семьями. Только в 1919 году по указанию комендатуры из Кремля было выселено более 1000 человек, но около 400 человек обрели кремлёвскую прописку. Ежемесячно регистрировалось до 4000 посетителей. Общее число выданных в 1919 году пропусков превысило 40 000. К концу 1920 года в Кремле было прописано более 2100 человек. Количество советских служащих и обслуживающего персонала, ежедневно приходивших сюда, доходило до 3000 человек. Кроме центральных органов власти здесь располагались всевозможные ведомства и управления, включая Автобоевой отряд ВЦИК и Особый гараж Совнаркома.
Руководство страны поселилось на Коммунистической (бывшей Дворцовой) улице. В разное время здесь проживали Ленин, Сталин, Дзержинский, Ворошилов, Троцкий, Бонч-Бруевич, Калинин, Молотов, Менжинский, Луначарский, Зиновьев, Микоян и многие другие. На территории Кремля сформировалась инфраструктура для обеспечения проживавших и работавших в нём людей продовольствием, лекарствами, медицинским, банно-прачечным и иным сервисным обслуживанием. Были открыты клуб, столовые, ясли и детские сады, созданы условия для занятий спортом. Всё это предполагало большие объёмы завозимых грузов, выстраивание сложнейших логистических схем при обеспечении реальной безопасности всем жителям, сотрудникам и посетителям.
Служба караулов была организована понедельно. Комендантом была разработана схема расстановки постов у Спасских и Никольских ворот, на стенах и внутри кремлёвских помещений. Дежурными по караулам, караульными начальниками и их помощниками назначались Александров, Ежов, Денисов, Сафонов, Соколов, Муханов, Павлов, Реммер, Крутяков, Варанд, Зоммер и др. За первый же караул личному составу была объявлена благодарность. А 7 февраля 1921 года 1-е Московские Советские пулемётные курсы по подготовке комсостава РККА были реорганизованы в 1-ю Советскую объединённую военную школу РККА. За особые заслуги в деле защиты страны и за образцовую охрану Кремля учебному заведению было присвоено имя ВЦИК РСФСР, а её курсантов в народе любовно стали называть кремлёвскими курсантами. Позднее из школы имени ВЦИК выросло знаменитое Московское высшее общевойсковое командное орденов Жукова, Ленина и Октябрьской Революции краснознамённое училище (МВОКУ), по праву считающееся колыбелью военной элиты страны. Его питомцы и выпускники и сегодня с гордостью именуются кремлёвцами.
Наряд на охрану Кремля формировался ежедневно. Караулы выставлялись в здание правительства, по территории и на стенах Кремля, назначались дежурный по караулам, его помощник, караульный начальник главного караула (охрана входов в Кремль и его территории) и его помощники, караульный начальник здания правительства и его помощник, караульный начальник и его помощник по караулам на стенах. Разводящие приводили часовых после смены постов в караульное помещение под Грановитой палатой. Здесь разрешалось «спать на кроватях раздетыми», при этом предписывалось «обязательно снимать сапоги» и указывалось, что «отдых их продолжается до 6 ч. 50 мин. следующего дня». Время обеда заступивших в караул курсантов устанавливалось на 12 часов дня.
Дошедшие до нас архивные документы позволяют установить фамилии будущих краскомов, нёсших караульную службу в Кремле в самом начале 1919 года. К сожалению, во многих документах отсутствуют имена курсантов и их командиров. Сохранились только фамилии. Дежурным по караулу на 4 января был назначен Крутяков, его помощником – Поляков, караульным начальником на главной гауптвахте – Смиотанко, у здания судебных установлений – Зингес. Согласно ведомости караульного наряда, приказом начальника курсов № 4 от 3 января 1919 года дежурными по караулу на 6 и 7 января были назначены кремлёвцы Соколов и Сафонов, их помощниками – Александров и Павлов, караульными начальниками – Муханов и Расанов. Дополнительно назначались парные дозоры для проверки документов на территории Кремля после 23 часов. Заодно проверялась и «бдительность» службы на постах.
Сегодня может показаться просто невероятным, но тогда, в грозном 1919 году, кремлёвцы практиковались в стрельбе из винтовок и пулемётов непосредственно в самом сердце Москвы. Тренировки по стрельбе, а также боевые стрельбы из револьверов проходили в Тайницком парке. Строевые занятия проводились на Императорской площади перед служебным входом в Оружейную палату. Характерным может считаться приказ коменданта Московского Кремля П. Д. Малькова от 25 апреля 1919 года № 93, доводивший «до сведения жителей Кремля, что с понедельника 28 сего апреля (1919 г.) будет открыто стрельбище в парке около Кутафьей башни для практических занятий 1-х Моск. Сов. Пулеметных курсов. Стрельба будет производиться с 9 час. утра и до 18 час. вечера».
Вскоре у Троицких ворот появился дополнительный пост. Сами же ворота были круглосуточно закрыты. Для прохода была оставлена только калитка. По указанию коменданта Кремля был выставлен пост у караульного помещения Главного Кремлёвского караула. Вокруг Кремля в две смены действовали усиленные дозоры по три человека в каждой смене. По стенам Кремля регулярно высылались наряды «для проверки постов и для общего наблюдения». Внутри Кремля в ночное время было ограничено действие различных пропусков. После 23 часов по территории Кремля могли передвигаться только граждане с удостоверениями: книжкой с чёрной обложкой Совнаркома, билетом Президиума ВЦИК, членским билетом ВЦИК или ночным пропуском, подписанным лично комендантом Кремля. Попасть в Кремль можно было днём через Боровицкие ворота (после 23 часов они закрывались). Автомобили, мотоциклеты и конные повозки пропускались только после тщательной проверки. Часовым постов №№ 1 и 2 предписывалось при проверке пропусков проверять также и удостоверения личности. По приказу коменданта Кремля от 6 апреля 1920 года № 78 в порядок расстановки часовых на Главном посту № 10 у Спасских ворот были внесены изменения. Отныне один часовой занимал место с внутренней стороны ворот, а другой – с внешней. Численность курсантов, выделявшихся для несения караульной службы, судя по сохранившимся телефонограммам, составляла чуть более 130 человек при состоявших по списку 1138 курсантах.
Самым важным внутренним постом в Кремле считался пост № 27 у квартиры Ленина на 3-м этаже здания Сената, в котором теперь размещались советское правительство и другие правительственные учреждения. Именно здесь, в коротком коридоре между квартирой и кабинетом, встали курсанты – часовые Кремля. На этот пост назначали лучших курсантов. «Самое яркое и незабываемое в моей жизни и в моей курсантской службе в Московском Кремле – это несение военной службы часовым на посту № 27… – вспоминал бывший курсант Матусевич. – Служба на этом посту считалась у нас, кремлевских курсантов, самой почетной. На этот исторический пост часовыми назначались курсанты преимущественно старшего курса, так называемые «ответственники»… которые уже ранее успешно несли караульную службу на других постах в Кремле». Бывший курсант-кремлёвец, позднее генерал-майор, Григорий Коблов писал: «Прежде чем заступить на пост № 27 и не позже, чем за два часа до развода, с нами проводились тогда специальные занятия по изучению особых обязанностей на посту № 27, не предусмотренных уставом караульной службы. Эти занятия проводил комендант Кремля либо его помощники». История сохранила фамилию часового, первым принявшего пост № 27. Это был один из лучших курсантов Желябов. Свою почётную и ответственную задачу он выполнил образцово.
Приказом коменданта Кремля от 10 апреля 1919 года № 81 было оптимизировано размещение постов в кремлёвских зданиях. Пункт второй этого приказа вполне лаконично отражал суровую прозу тогдашней жизни: «На всех Кремлевских постах с сего числа прекратить жечь костры». Одной из сложнейших задач, стоявших перед часовыми Кремля того времени, была необходимость в кратчайший срок разобраться во всём разнообразии действующих пропусков, отличавшихся друг от друга по цвету, форме и содержанию, запомнить их все. Приказ по курсам от 8 апреля 1919 года № 57 требовал пропускать в Кремль «по денным тёмно-жёлтого цвета, по ночным пропускам синего цвета. В Совнарком и ВЦИК только днём по пропускам розового цвета… днём и ночью по членским билетам Президиума ВЦИК красного цвета, временным пропускам Совнаркома за подписью тов. Ленина, по пропускам Совета Народных Комиссаров светло-розового цвета, по членским билетам ВЦИК красного цвета – эти пропуска действительны также для прохода в Совнарком и ВЦИК. Пропускать в Кремль и ВЦИК только днём по пропускам для сотрудников ВЦИК зелёного цвета, по розовым пропускам пропускать только в Кремль. По розовым пропускам в здание Рабоче-крестьянского Правительства пропускать как днём, так и ночью».
Но полностью избежать путаницы, вызванной обилием различных форм пропусков, не удавалось. К усилению бдительности караулов призвал и комендант Кремля. Общее собрание коллектива откликнулось специальной резолюцией, в которой содержалась гневная отповедь курсантам, проявившим халатность в таком важном государственном деле, как обеспечение безопасности Кремля. Подобное отношение к охране «мозга мировой революции» было названо «недопустимым и явно преступным». Собрание также выступило с требованием к взводным и ротным командирам «чаще проверять посты и более усердно следить за правильным несением караульной службы, в противном случае они будут за упущения по службе предаваться суду Революционного Трибунала».
Напряжённая учёба, несение суточных караулов, политические мероприятия (митинги, собрания), субботники и воскресники в свободное время приводили к появлению у курсантов усталости, вызванной недосыпанием. Сон на посту стал лидирующим нарушением воинской дисциплины. Беседы и порицания результата не приносили. Руководство было вынуждено прибегнуть к более жёстким мерам в борьбе за укрепление дисциплины для полного искоренения данного вида нарушений. «Ввиду повторяющихся случаев спанья часовых на постах, что… равняется уходу с поста и может повлечь для охраны поста самые нежелательные последствия», приказом от 25 ноября 1920 года № 399 командирам рот было вменено в обязанность «разъяснить курсантам все значение таких проступков и предупредить, что… все спавшие на постах будут подвергаться самым суровым взысканиям, вплоть до предания суду».
Но всё чаще в приказах упоминаются примеры образцового выполнения часовыми Кремля своих обязанностей. Известия о них сразу распространялись среди личного состава, вызывая уважительное отношение к отличившимся курсантам-кремлёвцам. Широкую огласку получил случай, произошедший с курсантом 5-й роты Арсением Рассказовым, который, будучи больным и испытывая острые боли в животе, поста не оставил. «За такое сознательно-внимательное отношение к обязанностям несения караульной службы» курсанту-кремлёвцу была принесена искренняя благодарность. Отмечены в приказах были часовые 2-го поста курсанты Фирсов и Садовников. Вскоре благодарность в приказе была объявлена часовым поста № 11 курсантам 3-й роты Ивану Романову и Михаилу Пшеничникову, часовому поста № 1 курсанту 6-й роты 3-го взвода Михаилу Анохину. Выпускник Школы имени ВЦИК 1923 года П. А. Ротмистров уже в звании Главного маршала бронетанковых войск СССР добрыми словами описал нелёгкие курсантские будни: «За три года пребывания в школе я не помню, чтобы где-либо, когда-либо говорилось о чрезвычайных происшествиях и нарушениях воинской дисциплины. Этого не было потому, что каждый курсант был преисполнен сознанием высокого долга по выполнению требований военной присяги».
Иногда во время несения караула происходили поистине трагические случайности, когда малейшая оплошность заканчивалась гибелью товарища. Вот короткая выписка из приказа № 70 от 2 марта 1921 года: «28-го февраля во время несения… караула в Большом театре по охране Пленума Московского Совета курсант 5-й роты Сафронов Петр упал с поста, находившегося на высоте около 35 аршин и в ночь с 28-го февраля на 1-е марта от полученных ушибов скончался в Белостокском госпитале». Через неделю в приказе № 77 содержался подробный анализ происшедшего в Большом театре на посту № 87. Стоявший неподалёку часовой Никита Шаиркин видел, как Сафронов перевесился через барьер, пытаясь схватить выпавшую из рук винтовку. Потеряв равновесие, он упал вниз. «Несчастный случай с преждевременно погибшим товарищем, – отмечалось в приказе, – является тяжелым уроком другим, показывающим, как необходимо внимательно, серьезно и правильно исполнять обязанности часовых». В приказе № 46 от 26 апреля 1921 года объявлялось, что «в пользу семьи погибшего… собрано пожертвований 440.005 рублей».
В ноябре 1921 года права часовых Кремля были расширены. Дело было в негативных проявлениях зарождавшегося тогда «комчванства» (высокомерного отношения руководящих партийных работников к подчинённым). Нередкими стали случаи «невыполнения законных требований часовых лицами, приходящими в Кремль и учреждения, находящиеся в Кремле». В приказе Президиума ВЦИК содержалось указание часовым производить арест лиц, нарушивших требования, «независимо от занимаемой ими должности». Характерный эпизод произошёл у Боровицких ворот, где стоявший на посту курсант 2-й роты Яков Фролов при проверке документов задержал автомобиль с заместителем Троцкого Эфроимом Склянским. Однако прибывшему по телефонному вызову начальнику курсов Склянский заявил, что «обращение к нему Фролова было сделано в невежливой форме». Дальнейшее развитие ситуации носило уже трагикомический характер. В приказе по курсам «за добросовестное отношение к своим обязанностям» курсанту-кремлёвцу Фролову была объявлена благодарность, и в этом же приказе ему объявлялся выговор «за обращение в недостаточно вежливой форме при проверке пропуска». Приказ заканчивался напоминанием всем курсантам, что «высокое звание воина-революционера обязывает каждого военнослужащего быть всегда вежливым».
Для упорядочения движения внутри Кремля потоков жителей, сотрудников и посетителей комендантом был подготовлен приказ, категорически запрещавший жителям использовать для прогулок Коммунистическую улицу. Этим же приказом закрывались Арсенальные ворота. Вместо них предлагалось пользоваться Сенатскими воротами. Отныне курсантам надлежало передвигаться по Кремлю строго организованно. «В классы команды должны следовать мимо царь-пушки, Гренадерского корпуса и школьным двором. Обратно тем же путем».
Уже в самом начале 20-х годов к кремлёвскому караулу возвращаются парадные функции. Иными словами, помимо обеспечения безопасности руководителей государства кремлёвский караул всё активнее подключается к участию в различных торжественных церемониях и парадах. Наглядным подтверждением этому является телефонограмма № 660, направленная коменданту города Москвы 5 августа 1920 года, за подписью заведующего курсами Л. Г. Александрова. Телефонограмма информировала о том, что «почетный караул в составе взвода курсантов с оркестром духовой музыки для встречи афганского посольства на Казанский вокзал выслан». Такое внимание к дипломатической миссии объяснялось просто. Это был первый иностранный визит в Советскую Россию.
После знаменитой Генуэзской конференции усилилась волна международного признания Советской республики, нашедшая выражение в установлении дипломатических отношений с рядом иностранных государств. В республику устремились дипломаты, торговые эксперты, бизнесмены, сопровождаемые известными репортёрами ведущих СМИ мира. В Москве стали открываться посольства, консульства и торговые представительства различных стран. Быстро вырабатывался торжественный ритуал проведения в Московском Кремле официальных церемоний встреч зарубежных правительственных делегаций, глав дипломатических миссий и полномочных послов, предполагавший обязательное присутствие парадных военных караулов и участие военных оркестров.
Остро ощущалась необходимость обеспечения парадных мероприятий музыкальным сопровождением, выполняемым профессиональным военным оркестром. Небольшую музыкальную команду школы ВЦИК составили 20 человек во главе со старшим музыкантом. В команду кроме духового оркестра входили трубачи и барабанщики. Музыкальная команда быстро стала неотъемлемым атрибутом кремлёвской жизни. С её участием проходили все массовые культурные мероприятия для жителей Кремля – игры, викторины, занятия физкультурой по воскресным дням. Оркестр 1-й Объединённой школы имени ВЦИК, принимавший участие в первомайских торжествах, быстро полюбился москвичам. В 11 часов на Красную площадь под знаменем вышли курсанты. Затем с пением революционных песен появились маленькие дети двух московских детских садов, в красных шапочках и светлых платьях, под флагом с надписью «Вот идут дети – шире откройте им двери!». Под музыку духового оркестра дети обошли весь Кремль, в зале имени Свердлова посмотрели оперу «Сказка о спящей царевне», в которой участвовали курсантский хор и балет. После завершения спектакля детям были розданы игрушки и гостинцы. Кремлёвская музкоманда под руководством капельмейстера Козлова, по мнению трубача-корнетиста Кремлёвского оркестра Михаила Андреева, за несколько лет превратилась в сплочённый коллектив настоящих профессиональных музыкантов, получавших приглашения выступать на лучших концертных площадках столицы. Официальный протокол предъявлял и определённые требования к парадному караулу. Церемониальной группе было выдано вполне достойное обмундирование и предоставлена возможность для усиленных и систематических занятий строевой подготовкой. Вскоре группа стала образцовым строевым подразделением.
Каждая страна имеет в своей истории страницы, бережно хранимые народной памятью, несмотря на различные общественные катаклизмы и кризисы. Одним из величайших потрясений российского общества стала смерть создателя и первого руководителя Российской Федерации и Советского Союза. Народные массы содрогнулись, узнав о кончине вождя. Именно курсантам-кремлёвцам выпала честь оказать последние почести усопшему главе государства. Кремлёвцы несли караул у гроба покойного в Доме Союзов с 23 по 27 января 1924 года. В первом почётном карауле у гроба стояли кремлёвцы Коблов, Моисеев, Аникеев во главе с курсовым командиром Перепеко.
Во время церемонии прощания траурный салют произвели орудия первой батареи артдивизиона школы, установленные рядом с колокольней Ивана Великого. По окончании погребения у могилы был выставлен почётный караул воинов-кремлёвцев. Начальником караула был командир кавалерийского дивизиона Школы имени ВЦИК Дрейер. Когда гроб подняли и медленно понесли, часовые шли по бокам, а дойдя до мавзолея, приставили ногу, повернулись друг к другу и замерли с винтовками у входа. Они менялись через каждый час по бою Кремлёвских курантов, под второй перезвон.
Курсантам-кремлёвцам, участвовавшим в церемониале похорон и в оцеплении, было выдано «сверх пайка 26-го и 28-го января в полуторном размере, а 27-го января в двойном размере мяса, сахара, махорки… и во все дни по добавочному фунту хлеба, причём 27-го января добавочный хлеб должен быть белым».
Приказом 1-й Объединённой командной школы имени ВЦИК от 30 января 1924 года № 24 начинается «объявление Почётного караула у могилы тов. Ленина». До этого «почётный караул» назначался отдельными распоряжениями. Именно с этого приказа термин почётный караул прочно входит в обиход караульной службы Московского Кремля. Отныне почётный караул обрёл законное право на существование. При этом он стал мирно сосуществовать с караулом, обеспечивающим охрану Кремля и его обитателей. В оба караула назначались, по сути, одни и те же люди – курсанты 1-й Объединённой командной школы имени ВЦИК. Первыми караульными начальниками почётного караула были назначены лучшие курсанты-кремлёвцы – Ратников, Тренин, Никитин, Попов, Шумаев, Перепеко, Галанин. Так начиналась история почётного караула, который в народе получил название «пост № 1».
Немало русских воинов, впоследствии прославивших рыцарским служением Отечеству силу российского оружия, значатся бывшими часовыми «поста № 1». Среди них крупный военачальник, дважды Герой Советского Союза, борец за свободу Испании, сражавшийся против фашистов в Мадриде, Гвадалахаре, под Брунете и Теруэлем, генерал-полковник Александр Родимцев, во время Великой Отечественной войны защищавший Сталинград, бравший штурмом Мамаев курган, форсировавший Днепр, Буг, Вислу в районе Сандомира, Одер, готовивший войска к решительному наступательному рывку, завершившемуся 24 апреля 1945 года выходом на Эльбу недалеко от города Торгау. Герой Советского Союза, генерал армии Алексей Щеглов, в годы войны командовавший 30-м гвардейским стрелковым корпусом 8-й и 6-й гвардейских армий на Ленинградском фронте, в самом начале 30-х годов стоял на первом посту страны. Среди бывших кремлёвских часовых Герои Советского Союза генерал-полковники Василий Бутков и Иван Кузовков, генерал-майоры Ермолай Коберидзе, Владимир Борисов, Григорий Тхор, Леонид Чурилов, командиры легендарных гвардейских бригад, с боями прошедшие до Будапешта и Берлина, полковники Александр Головачёв, Степан Шутов, Даниил Шишков и многие другие.
Часовые Кремля бдительно охраняли труд и покой советского правительства. Они были подлинным образцом несения караульной службы. О неспокойной обстановке в деле охраны Кремля наглядно свидетельствуют многочисленные благодарности, полученные кремлёвцами «за бдительность и внимательное отношение к своим обязанностям». Приказом коменданта Кремля от 31 мая 1931 года были поощрены помощник командира взвода 7-й роты Учебного батальона Григорий Пруденко и красноармеец той же роты Андрей Соколов, задержавшие «16 мая с. г. неизвестного гражданина во время обхода по стенам, будучи дозорными». Менее месяца спустя по школе была объявлена выписка из приказа коменданта Кремля, отмечавшего мужественное поведение курсанта Александра Козлова, который «будучи часовым поста стенного караула… задержал гражданина, перелезавшего через стену».
…В октябре 1935 года Объединённая военная школа имени ВЦИК была перебазирована из Кремля к новому месту дислокации, в старинные казармы Лефортово. Личный состав школы был освобождён от несения караульной службы в Кремле и целиком сосредоточился на боевой и политической подготовке. Эстафета несения парадного караула в Московском Кремле была передана в надёжные руки воинов батальона специального назначения, преобразованного в апреле 1936 года в полк специального назначения.
Владимир ГАЗЕТОВ,
обладатель золотого памятного знака «Почётный кремлёвец»;
Максим ВЕТРОВ,
полковник, кремлёвец
Иулий Михайлович Крутяков, который упомянут в статье, это мой двоюродный дед. Я занимаюсь восстановлением свой родословной и буду рада общению и обмену информацией по вопросу кремлевских курсантов.
Доможирова Елена Леонидовна.
Уважаемая Елена Леонидовна!
Дело в том, что мы тоже пытаемся собирать информацию о нашем прадеде Свирепове Викторе Михайловиче, который — согласно семейной легенде — в начале 20-х годов стал одним из курсантов Высших пулеметных курсов и нес караульную службу в Кремле. У нас, к сожалению, о нем очень мало информации… Просто интересно, не могли ли наши деды как-то пересечься по службе и учебе?
Лена, Рига
Хочу сообщить, я тоже внучка Кононенко Федора, выпускника 1-го выпуска курсов. Он один из 5 отличников. Был начальником охраны в Кремле, в Большом театре при объявлении о смерти Ленина Калининым, начальником охраны гроба Ленина в здании Моссовета. Знал все руководство Кремля и Армии. После окончания курсов остался в Кремле, затем был направлен в г. Орел. В 1930 году был направлен в г. Кострому организовать первое артиллеристское училище России на базе пулеметных курсов на улице Красноармейской (сейчас это Академия химической защиты). Умер в 1934 г. в Москве, похоронен на Введенском кладбище под 18-ти кратный салют кремлевских курсантов. Бабушка рассказывала, если бы не смерть, была бы я внучкой маршала.
добрый день. В 1925-1930 годы курсовым командиров в военной школе ВЦИК был Шаймуратов. Есть возможность найти документы с его фамилией?