Решение ценою жизни

Свою повестку Андрей Моисеев получил 27 сентября 1983 года, все последующие годы хранил этот документ как напоминание о переломном моменте своей жизни. Уже через два дня, 29 сентября, был направлен в пункт распределения города Тамбова. Всё шло как положено, физически и морально подготовленный новобранец обрадовался, узнав, что призывается вместе со своим другом Владиком Демьяновым.

Армейская жизнь закружила сразу. Не дав ребятам опомниться, офицеры построили призывников и объявили о том, что планируется отправка их группы в республику Афганистан для исполнения интернационального долга. Отказывающимся проходить службу в данном регионе предложили сделать два шага вперед. Из более чем ста человек отказников нашлось менее десятка.

Андрей не раздумывал ни секунды, в Афгане проходил службу старший брат Александр, да и не сомневался он в своей готовности служить. Переглянулись они с земляком Демьяновым и утвердительно кивнули. Так было принято решение, перевернувшее в дальнейшем жизнь молодых ребят.

Вскоре после этого молодые солдаты были направлены в Таманскую дивизию, где получили новое обмундирование и разъяснения азов воинской службы. «Покупатели» нашлись быстро, и уже на следующий день молодых ребят забрал высокий десантник. По истечении 10 дней новобранцы были направлены в город Чирчик Ташкентской области для прохождения курса молодого бойца.

Три месяца пролетели как одно мгновение, и 20 декабря 1983 года группа, в которую входил и Андрей Моисеев, прилетела в Кабул.
«Афганская жизнь» почувствовалась сразу, казалось, что даже воздух здесь был другим. Вокруг горы, незнакомая речь, необъяснимое чувство чужбины. С целью постижения военной науки на данной территории Моисеев был направлен на курсы молодого бойца. В роте курсы длились две недели, по истечении которых Андрей получил распределение на службу водителем. Судьба же распорядилась по-своему, парень был хорошо подготовлен физически, а такими были не все, в итоге молодой солдат через месяц был определен в разведку пулеметчиком. С этим тяжелым вооружением и пришлось солдату провести всю службу в разведроте, именно это оружие спасало его и его сослуживцев в трудные минуты боя.
В память Андрея врезался первый бой. Обычно разведчики выслеживают караваны душманов, а здесь выследили их, и внезапно засвистели пули. Моисеев не сразу понял, что происходит. Все случилось неправдоподобно быстро, только после пришло осознание того, что это была смертельная опасность.

Как часто с благодарностью вспоминал Андрей Моисеев старослужащих, которые обучали его и других молодых солдат навыкам ведения боевых действий – правильно выбрать цель, расстояние выстрела, умению выжить в бою. «Дембилизм» был сильный, но направленный на подготовку молодежи к суровой правде войны.

Человечными были и офицеры, в основном выпускники Рязанского высшего воздушно-десантного училища. У них было такое понятие: «Лучше недовыполнить приказ, чем привезти мертвых ребят». Приказа идти на смерть не поступало ни от кого. Лучше выждать, заминировать, выдавить.

Бурю эмоций вызывает у Андрея воспоминание об одном, поначалу учебном, «мероприятии». Группа разведчиков направлялась на учебные занятия. Ничто не предвещало беды. На тропе, по которой шел отряд, им повстречалась женщина с ребенком и козой. Задерживать эту троицу не стали, и, добравшись до зоны дислокации, бойцы расположились и занялись учениями.

Обстрел начался неожиданно с четырех сторон. Бойцы поняли, что окружены, и заняли круговую оборону, выставив с четырех сторон группы из трех человек и оставив основную группу из 10 человек посередине.

Как только душманы поняли, что застать советских солдат врасплох им не удалось, они сменили язык оружия на язык переговоров. Голос, усиленный рупором, заревел в темноте:
– Советские, сдавайтесь! Вас мало, нас много. Мы убьем только командиров и коммунистов, остальных отпустим. Если не сдадитесь, убьем всех!
Советские бойцы молчали. Не услышав ответа, бандиты снова начали наседать, меняя место дислокации в темноте.

Основной удар приняла на себя группа, расположенная на севере. Именно там бандиты попытались прорвать оборону. Ситуацию спас прапорщик Строганов, у которого был большой запас ручных гранат. Строганов фактически закидал душманов гранатами. К сожалению, была повреждена рация, единственная связь с вертолетом. Отбив нападение, северная группа присоединилась к основной роте. Позднее к основной группе пробрались солдаты, которые вели бой на западе и на востоке.

Андрей был в это время на южном фланге. Вот здесь и помогли ему навыки, полученные в учении и перенятые у старослужащих. Пулеметными очередями Моисеев подавлял огонь, который вели душманы. Когда стрелял его пулемет Калашникова с ночным видением, бандиты залегали, давая тем самым солдатам такую необходимую передышку.
Оставшись одна, южная группа перебралась на западный фланг и там нашла следы ушедших товарищей, по которым в полной темноте вышла на основную группу.
Один мертвый солдат и шесть раненых бойцов – вот что увидели вышедшие из боя. А еще было чувство обиды на высшее командование, которое, несмотря на то, что бой длился более пяти часов, прислало вертолеты только под утро.

Андрей Моисеев
Андрей Моисеев

А такое случалось довольно часто. Какие цели преследовало высшее командование, задерживая помощь, непонятно. Расплатой за эти минуты ожидания становились человеческие жертвы. Но еще большую цену платили за несогласованность действий, когда бойцы подрывались на минах, которые расставили ранее их же товарищи, но не обозначили на карте.
Когда рассвело, бойцы стали осматривать место боя и, к своему изумлению, не нашли мертвых тел душманов, хотя точно знали, что те понесли серьезные потери. Хорошо ориентирующиеся на местности бандиты знали все тропы и передвигались по руслам высохших подземных рек – киризам. Видно, и в этот раз они забрали трупы погибших и ушли по ведомым только им тропам.

Тяжелым было утро после боя, именно Моисеев с еще одним сослуживцем спускал с гор тело погибшего сержанта Матвиенко. Нет слов, которые смогли бы передать чувство опустошенности, которое испытывал Андрей в этот день.

Еще более тяжелые часы испытал боец, когда на броне умер еще один товарищ – Михаил Барышников. Не дожил Мишка до госпиталя. Две человеческие жизни унесла та встреча со старушкой и ребенком на горной тропе.
За этот бой Андрей Николаевич Моисеев был награжден медалью «За отвагу».
Вынес он и еще один урок на всю жизнь – при любом случае выходить из боя с оружием. Один его сослуживец разбил автомат во время боя. После этого ему долгое время пришлось проходить проверки и писать объяснительные в связи с этим. Потеря оружия – это очень серьезный проступок.

Жизнь текла своим чередом. Рота, в которой проходил службу Моисеев, была особой. Сформированная в декабре 1979 года на базе учебного полка Туркестанского военного округа, впоследствии она получила название «Кабульская рота», по месту расположения, так как с февраля 1980 года 459-я особая рота специального назначения дислоцировалась в Кабуле.
С самых первых дней присутствия в Афганистане рота укомплектовывалась кадровыми офицерами и прапорщиками спецназа, а ее руководство имело специальное разрешение, подписанное начальником штаба армии, о первоочередном отборе новобранцев, прибывших на войну из Союза. Во все остальные подразделения, включая воздушно-десантные и десантно-штурмовые, отбор пополнения проходил во вторую очередь.

По штатному расписанию рота насчитывала 112 человек, в нее вошли 4 группы специального реагирования, группа связи и группа водителей-механиков. Основной задачей 459-й роты являлась разведка, доразведка. Самые свежие разведывательные сведения добывались этой ротой. Фактически в каждом бандформировании были у разведчиков свои осведомители. Часто в народ ходили переводчики, переодетые в афганскую одежду.

Зачастую духи ходили воевать под действием наркотиков. Шли, как в кино, – с автоматом во весь рост. В первую очередь ими руководила жажда наживы. Убить советского солдата – значит получить деньги. Но были и религиозные мотивы. Особенно зверствовали в преддверии мусульманских праздников, здесь убийство считалось жертвоприношением. Были и страшные ритуальные убийства.

В 1984 году особую агрессию проявляли душманы в Кандагаре, для наведения порядка было принято решение направить туда разведроту. Сразу же стало тихо, бандиты вели себя мирно, и разведчики за месяц, проведенный в Кандагаре, никого не встретили, мир и порядок.

В целом местное население видимой агрессии не проявляло. Часто солдаты бывали на местных базарах. Здесь поражало советских служащих умение афганцев торговаться. Казалось, что не было на земле такой вещи, которую они не смогли бы продать или обменять.

Норматив по полной боевой готовности для разведчиков составлял 10 минут. Обычно для проведения операций разделялись на несколько групп. В один из самых страшных для Андрея Моисеева дней на боевое задание пошли всей ротой, разделившись на две группы. Волей судьбы друзья-земляки, Андрей и Владик, оказались в разных группах.
Нагнали караван бандитов, и завязался бой. Прикрытием служили вертолеты. Бойцы увидели, что из одного из них пошел густой дым. Командир взвода Борис Ковалев, находившийся в подбитом вертолете, выпрыгнул и попал под лопасти винта, был изрублен на куски. Остальные ребята погибли мгновенно…

Опознание делали по фрагментам и особым приметам одежды. Так, сослуживец Потапов вместо десантной тельняшки с голубой полоской носил с черной, теплую, морскую. Он с высшим образованием, после института отслужил год, был уже дембель и собирался домой. Получилось так, что его отправили в цинковом гробу.

К Андрею Моисееву после боя подошли солдаты из второй группы и сказали, что в том сбитом вертолете был Владислав Демьянов. Так тяжело Андрею не было никогда. Он молча прошел к умывальнику и долго обливал лицо водой, словно пытаясь смыть с себя не афганскую пыль, а наваждение. Сознание реальности происходящего пришло позднее.
На опознание друга его не взяли. Не дали разрешения и на сопровождение «груза-200», хотя просила вся рота. Офицеры не отправили солдата Моисеева в Советский Союз, побоявшись, что тот не вернется.

Сопровождать тело Владислава Демьянова направили прапорщика, проходившего службу начальником столовой. Андрей очень просил его ни о чем не рассказывать дома, в письмах они ничего не писали. Служба и так была тяжелая, а переживания родных утяжеляли ее вдвойне. Данное обещание молчать прапорщик не сдержал. Выпив лишнего, он такое рассказал родителям, чьи два сына служили в Афганистане, что читать письма стало невозможно.

Вернувшись в часть, прапорщик привез из Первомайского две бутылки водки. Солдаты помянули погибшего Владислава Демьянова, сказали добрые слова, выпили, и армейская жизнь пошла своим чередом.

Подготовка оружия, боеприпасов, укладка рюкзака – это особое умение. Собрав рюкзак, разведчики сильно его трясли. Ни одного лязга не должно было прозвучать. После этого рюкзаки трясли уже офицеры, проверяя прилежность солдат. Ведь при передвижении по горам ни один звук не должен был выдать разведчика.

При этом приходилось проходить большие расстояния. За темное время суток в темпе проходили по 20 километров. Были случаи, когда за ночь пробегали по 40 километров. В связи с этим есть правдивая поговорка: «Десантник три минуты орел, остальное время лошадь», или «мокрая курица». Здесь кто какой смысл вкладывает.

Поручали разведывательной роте выполнять самые опасные задания, иногда противоречащие здравому смыслу. Одно время дорога от Кабула до Джелалабада была подконтрольна советским войскам. На ней случались стычки, засады, и советское командование заключило с одним из местных бандформирований мирное соглашение о том, что контроль над дорогой будут осуществлять моджахеды. Два года всё было тихо и мирно, но в один прекрасный день все душманы из этого отряда собрались и ушли в горы.

Это был отряд из 3000 человек, хорошо вооруженных и обученных, прекрасно знавших местность. Вдогонку за ними бросили бойцов разведроты. Это 100 человек против 3000 головорезов. Долго разведчики шли по следу банды, но, возможно, к своему счастью, не догнали духов.

Андрей Моисеев служил исправно. Как губка впитывал в себя военную науку. Уже через месяц службы его стали направлять в разведку. Причем направляли его или в тыловой, или в головной дозор, что говорит о многом. Ведь именно эти разведчики принимали на себя главный удар врага, первыми попадали в засаду.

Для Андрея главным было не подвести своих ребят. Чувства страха никогда не испытывал, было чувство товарищеского плеча. Нес свою службу достойно. Важный переломный момент сознания происходил во время посадки в вертолет, после чего возникало притупление чувств. Потом была только одна цель – выполнить поставленную задачу. И он выполнял, пронеся через годы службы в республике Афганистан чувство собственного достоинства, завоевал уважение товарищей и репутацию надежного человека, способного выполнить любое задание.

Часто вспоминал Моисеев после, как легко, без малейшего сомнения приняли они с другом Демьяновым это решение и какой ценой пришлось выполнить свой долг перед Родиной.
А Владик остался вечно молодым, русским солдатом, до конца выполнившим свой долг, даже ценой собственной жизни.

Анатолий Труба,
член Союза писателей России

*На фотографии: Памятник Владиславу Демьянову в п. Первомайский

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.