Гуси

Ольга ЗИМИНА,
г. Чита

Пишет прозу и стихи. Увлекается живописью. Член Союза художников Забайкальского края. Активно печатается в журнале «Кедр» (Казахстан) и альманахе «Вместе» (г. Чита).

Деду Матвею никак не хотелось вставать. На улице чуть забрезжил свет, но в избе было ещё темно. На широком лежаке был старенький матрац и небольшая подушка. Кутаясь в стёганое лоскутное одеяло и переворачиваясь с боку на бок, Матвей кряхтел. Спина ныла, и он никак не решался подняться. Малый долго не мог уснуть, всё поглядывал с печки на деда. Как уж тут не пойдёшь. Матвей поднялся, тихонько прошёл по кухне и, поняв, что боль терпимая, стал одеваться, боясь, что боль усилится. Если бы не внук, лежал бы ещё, но с вечера посулил взять его на охоту.
– Ты внуку харчишки-то не забудь, – выглядывая из-за занавески, напомнила мужу Степанида.
– Не забуду.
Когда рюкзачок был собран, он потряс за плечо внука. Тот сразу проснулся и, испугавшись, что проспал, спросил деда:
– Ты меня пошто не разбудил?
– Пошто не разбудил? Вот бужу.
Павлушка улыбнулся, слез с печки и стал быстро одеваться.
– Ты эту городскую куртяшку не надевай, уж больно громко шуршит. Мы так всех гусей распугаем.
– Ты френчик мой надень, он тёплый, – показывая на вешалку у дверей, посоветовала бабушка.
– Но… ба-а-аб, не надену! Он же бабичий.
– Надевай, надевай! Он хоть и бабичий, но стёганый, в нём не замёрзнешь. Хлипкие вы ноне пошли, чуть что, сразу захвораете. Ране-то до заморозков босыми бегали и не болели. Шапку свою надень и сапоги, они у тебя ладные, не промокнут.
Оглядев внука, дед хитро улыбнулся. Перекинул старое ружьишко и рюкзак через плечо, пошёл к двери.
– Ну, поспешай!
Когда вышли на улицу, было сыро. Туман не поднимался, казалось, сгущался.
– Огородами пойдём, быстро согреешься.
Охотник торопливо зашагал по тропинке через огород. Павлушка едва поспевал за ним, он почти бежал следом.
– Деда, ты чего так быстро? Озеро-то близко.
– Мы с тобой к Нестеровой сидьбе пойдём. Там точно гусей увидим, да и дождик пойти может.
Когда подошли к городьбе, разделяющей огород и озеро, дед подхватил внука руками.
– Дай-ка я подсоблю тебе.
Он поднял его на верхнюю жердину и, придерживая, сказал:
– Ну теперь сам перелезай.
У деда как-то это ловко получалось, будто всё время только и делал, что лазил по заборам.
Когда подошли к озеру, заморосил мелкий дождь. По краям сидьбы росли небольшие кустики ивы. Передний край был приподнят над землёй, а задний как будто сросся с ней. На крыше были набросаны ветки и старая берёзовая кора. Укрытие почти незаметно с озера. Сидьба оказалась удобной и довольно вместительной. Она была наполовину врыта в землю.
– Деда, а кто сена принёс?
– Да это я ещё третьего дня ветошь косил, вот и бросил охапку.
Было сухо, и внук быстро согрелся.
– На-ка вот, подкрепись, тебе бабушка харчишки припасла.
Дед развязал рюкзачок, вытащил бутылку молока и ароматную пшеничную лепёшку.
– Деда, а ты будешь?
– Да нет. Я дома поутрял.
Откусывая лепёшку и запивая молоком, внук вдруг заявил:
– Никогда не ел такой вкусной.
– Да, брат, на свежем воздухе всё вкусно!
Поев, Павлушка завернул остатки лепёшки в тряпку и закрутил пробкой бутылку с молоком. Потом плотнее натянул френчик и внимательно посмотрел на озеро. Дождик продолжал накрапывать, а дед как будто задремал.
– Деда, а они мимо не пролетят? Вона какой туман.
– Не пролетят, Павлушка, они сюда кормиться сядут. Тут рыбы много, гольян жирный…
– А на том озере нет его разве?
– Почему нет? Есть. Только крупный-то в речку ушёл, остался всё больше мелкий. На этом озере запруда есть. В сильные дожди её открывают, а в засуху укрепляют, чтобы уровень держался для полива. Вот и остаётся здесь рыбка, корма ей много, растёт быстро.
Дед смотрел на внука и думал: «Вот дадут тепло, и в садик заберут его родители…» Скучно им будет со Стешей потом. Смышлёный парнишка растёт.
Вздохнул и правда задремал.
– Деда, смотри…
Павлушка тронул его за рукав. На озеро села большая стая гусей. Они хлопали крыльями, ныряли, доставая рыбу. Бело-серые и красивые, как лодки, они плавали по воде, перекликаясь друг с другом.
– Не стреляй! Видишь, какие они?
– Вижу. Только у меня и ружьё-то не заряжено.
Внук недоверчиво покосился на охотничье оружие деда:
– А зачем же ты на охоту тогда пошёл?
– А я каждый год в Семёнов день хожу, на гусей любуюсь. Стрелять птицу осенью одно баловство, чай, с родной сторонушки улетают. Эвон како стадо выкормили, а сами тощие, небось.
Гуси покормились, отдохнули и, расправляя крылья, заскользили по воде.
– Деда, деда, вылезь скорее, я помашу им.
Павлушка выскочил из сидьбы, сдёрнул с головы шапку и стал изо всех сил кричать:
– При-ле-тай-те! Я вас буду ждать!
Гуси и впрямь будто услышали его. Дружно сделали круг над озером и над головами изумлённого внука и деда Матвея. Перекликаясь, стая устремилась на юг.
– Ты видел, деда? Они попрощались с нами!
– Да. Давай и мы пойдём. А то вишь, как дождик разошёлся?
Павлушка бежал впереди деда и радостно размахивал руками, даже не замечая, что ещё утром едва поспевал за бывалым охотником.