Лес «Тихого Дона»
На территории Государственного музея-заповедника М. А. Шолохова заложен и развивается эколого-литературный лесопарк «Жемчужина Евразии». Он включает в себя 100 участков, на которых высажены растения, наиболее типичные для 50 регионов России и 50 ведущих стран Европы и Азии. Работа по созданию парка начата в 2013 году и в настоящее время продолжается. Значительная часть территории парка посвящена творчеству М. А. Шолохова – мастера пейзажа, певца донской природы.
Сотрудники музея провели анализ флоры, изображённой в романе «Тихий Дон», частотность описания тех или иных деревьев и трав. На основе этих исследований мы создали эталонный участок, где можно увидеть все виды и все пейзажи шолоховской степи, а также Лес «Тихого Дона», где растут все 26 видов древесно-кустарниковых пород, упоминающихся в романе. Лес, в котором каждое дерево так или иначе связано с героями романа, их чувствами и переживаниями.
Трудно представить литературное произведение, где бы писатель не обращался к описанию пейзажа. Роль пейзажа при рассказе о месте и времени изображаемых событий весьма велика.
Во многих произведениях художественной литературы картины природы играют большую роль: описание пейзажа – это фон, на котором происходят описываемые события, это одно из главных средств раскрытия душевных переживаний героя. Автор, используя пейзаж, выражает свою точку зрения на происходящие события, представляя их читателю. Пейзажные зарисовки имеют и композиционное значение при описании и раскрытии характеров героев, предваряя какие-либо события в жизни персонажей произведений в будущем. И в то же самое время скрупулёзное, достоверное описание пейзажа может играть и ещё одну, не менее важную, на наш взгляд, роль, помогая восстановить исторический ландшафт той местности, на которой происходят эти события.
Творчество Михаила Александровича Шолохова являет собой самый благодатный материал для этой работы, представляя огромную культурно-историческую и художественную ценность. Пейзаж Шолохова не имеет аналогов в мировой литературе по своему многообразию, тесной связи с характерами и происходящими событиями.
«Тихий Дон» – грандиозное произведение русской литературы ХХ столетия, наиболее полно и зримо выразившее величие и трагедию исторического пути нашего народа в минувшем веке. М. А. Шолохов раскрывает миропонимание, устои и быт донского казачества, связанного кровными узами с родной природой, со своей землёй. Природа в произведениях Шолохова составляет огромный и разнообразный мир. Только в романе «Тихий Дон» насчитывается около 250 развёрнутых описаний природы.
«Вера в единство человека и природы составляет главную причину того, что произведения Шолохова, особенно “Тихий Дон”, насыщены аналогиями, соотносящими поступки человека и его внутренние переживания с миром природы», – пишет Г. С. Ермолаев, посвятивший природе специальный раздел в своей книге «Михаил Шолохов и его творчество». Соотнесённость жизни людей с миром реальной природы пронизывает прозу Шолохова. Например, чувствам главных героев «Тихого Дона» Григория и Аксиньи соответствуют такие образы природы, как лес, степь, Дон, которые всё время изменяются в унисон с их чувствами и переживаниями. В описании природы уделено внимание цвету, звукам, температуре.
Г. С. Ермолаев отмечает, что одной из наиболее заметных особенностей шолоховского языка является его образность. Сравнения он считает основным тропом при исследовании этого феномена. Употребление сравнений в «Тихом Доне» он сопоставляет с употреблением их в «Войне и мире» Л. Толстого и в «главных произведениях шести советских писателей». Выделяя в особую группу «человек – природа» наиболее яркие по форме сравнения в «Тихом Доне», Ермолаев пишет, что в основе этих характеристик лежит авторская концепция единства человека и природы. В «Тихом Доне» он выделяет 274 сравнения, «Войне и мире» – 63, в «Пирующей весне» А. Весёлого – 88, в «Докторе Живаго» Б. Пастернака – 76, у остальных – меньше. Итак, исследователь, насчитав в романе Шолохова наибольшее количество описаний природы, констатирует: «Такое изобилие является красноречивым доказательством любви писателя к природе и знания им природы, особенно природы его родной донской земли».
Отличительной особенностью пейзажей М. А. Шолохова является их научная достоверность. В текстах описаны представители флоры донской степи, при этом заметна информационная полнота и точность их представления. При описании степи он уделяет пристальное внимание травяному покрову: отмечает виды трав, цвет, структуру и т.д.
Вот, например, описание степного участка из «Тихого Дона»: «Травы от корня зеленели густо и темно, вершинки просвечивали на солнце, отливали медянкой. Лохматился невызревший султанистый ковыль, круговинами шла по нему вихреватая имурка, пырей жадно стремился к солнцу, вытягивая обзерненную головку. Местами слепо и цепко прижимался к земле низкорослый железняк, изредка промереженный шалфеем, и вновь половодьем расстилался взявший засилие ковыль, сменяясь разнотравьем: овсюгом, желтой сурепкой, молочаем, чингиской – травой суровой, однолюбой, вытеснявшей с занятой площади все остальные травы».
Исследователи отмечают, что Шолохов соединяет в своём творчестве восторг художника с зоркостью опытного естествоведа.
Михаил Александрович представил читателям растительность разнотравно-типчаково-ковыльной степи, так же как и лесов Подонья.
В творчестве многих русских писателей символ дерева играет важную роль. И в этом случае, чтобы вникнуть в глубинный смысл произведения, нужно проанализировать «язык деревьев», их символический смысл, понять, какую смысловую нагрузку несут деревья, к описанию которых обращается автор.
Человек и природа: в произведениях М. А. Шолохова это неразрывное единство проявляется также в том, что он как бы добавляет штрихи к судьбам людей через призму изображения жизни деревьев как значимой части шолоховских пейзажей.
«Над могилой Петра шумел молодыми ветвями посаженный недавно тополь: на вершинке его наступающая осень уже окрасила листья в желтый, горький цвет увядания. Через разломанную ограду, между могил телята пробили тропинки; около ограды проходила дорога к ветряку; посаженные заботливыми родственниками покойников деревца – клены, тополи, акация, а также дикорастущий терн – зеленели приветливо и свежо; около них буйно кучерявилась повитель, желтела поздняя сурепка, колосился овсюг и зернистый пырей…».
В этом пейзаже – единение начала и конца жизни: «горький цвет увядания» и «деревца – клены, тополи, акация, а также дикорастущий терн – зеленели приветливо и свежо».
Сравнение внешнего вида человека с деревом также рисует яркую картину: «Как страшно переменилась Наталья за одну ночь! Сутки назад была она, как молодая яблоня в цвету, – красивая, здоровая, сильная, а сейчас щеки ее выглядели белее мела с Обдонской горы, нос заострился, губы утратили недавнюю яркую свежесть, стали тоньше и, казалось, с трудом прикрывали раздвинутые подковки зубов». Здесь противопоставление жизни и смерти усиливается описанием цветущей яблони…
«Свахи, обнявшись, сидели на сундуке, глушили одна другую треском голосов. Ильинична полыхала вишневым румянцем, сваха ее зеленела от водки, как зашибленная морозом лесная груша-зимовка».
Образность сравнений потрясающая – читателю портреты двух подвыпивших свах предстают как на полотне талантливого художника.
И яблоня, и вишня, и лесная груша-зимовка – одни из самых распространённых плодовых деревьев в начале прошлого века на Дону. Менее распространённым по сравнению с вишней в садах казаков был абрикос, но и он появляется на страницах романа:
«Над хутором оранжевым абрикосом вызревало солнце, под ним тлели, дымясь, облака. Резкий морозный воздух был насыщен сочным плодовым запахом…»
Шёл 1916 год, тревожные предчувствия предстоящих перемен витали в воздухе. Не от того ли такой пейзаж появляется на страницах романа: тлеющие облака, не «вызревшее» ещё солнце?
Деревья, лес – их описания зачастую исполняют важную роль не просто и не только в раскрытии душевного состояния героев, но и предваряют, предсказывают предстоящие события. Вновь обратимся к роману «Тихий Дон».
«В погожий сентябрьский день летала над хутором Татарским молочно-радужная паутина, тонкая такая, хлопчатая. По-вдовьему усмехалось обескровленное солнце, строгая девственная синева неба была отталкивающе чиста, горделива. За Доном, тронутый желтизной, горюнился лес, блекло отсвечивал тополь, дуб ронял редкие узорчато-резные листья, лишь ольха крикливо зеленела, радовала живучестью своей стремительный сорочий глаз».
Лес жил как бы в предчувствии надвигающейся беды. Краски тополя поблёкли, дуб, олицетворяющий мощь, теряет жизненную силу, роняя «редкие узорчато-резные листья», лишь ольха, как легкомысленная женщина, ни о чём не печалится. Этот пейзаж предваряет последующие печальные события. В этот день Пантелей Прокофьевич Мелехов получил письмо из действующей армии о том, что его сын, Григорий, погиб.
Следующее описание осеннего пойменного леса достаточно выразительно – одно-два предложения, и вся картина в подробностях встаёт перед глазами: «За Доном в лесу прижилась тихая, ласковая осень. С шелестом падали с тополей сухие листья. Кусты шиповника стояли, будто объятые пламенем, и красные ягоды в редкой листве их пылали, как огненные язычки. Горький, всепобеждающий запах сопревшей дубовой коры заполнил лес…».
Этот пейзаж служит фоном размышлений Пантелея Прокофьевича о бренности человека, эфемерности его жизни…
И уже совсем иная картина, и описание деревьев здесь жизнеутверждающее, оно идёт вразрез с военными событиями, развёртывающимися на страницах романа, со смертью, которую несёт война. Этот контраст как бы подчёркивает, что жизнь превыше смерти, которую несёт сам человек: «А весна в тот год сияла невиданными красками. Прозрачные, как выстекленные, и погожие стояли в апреле дни… На вербах зеленели сережки, липкой духовитой почкой набухал тополь.
Надо отметить, что выражению чувств Аксиньи в романе часто сопутствует, раскрывая их читателю, именно лесной пейзаж.
«Предутренняя тишина и голубой туман стояли над лесом. Клонились к земле отягощенные росою травы. В музгах недружно квакали лягушки, и где-то, совсем неподалеку от землянки, за пышно разросшимся кленовым кустом скрипуче кричал коростель.
Аксинья прошла мимо куста. Весь он, от самой макушки до сокрытого в густейшей травяной поросли ствола, был оплетен паутиной».
Ничто не трогает чувств Аксиньи в этом лесу, живущем своей жизнью, совсем не нужен ей Степан, к которому она приехала в лагерь. Она сама, как тот кленовый куст, опутана паутиной тяготящей её связи с мужем…
Но мысль, что, возможно, ждёт её Григорий в Вёшенской, преображает лес: он скинул с себя пелену тумана и горестного равнодушия, он ожил: «…и мир открылся Аксинье в его сокровенном звучании: трепетно шелестели под ветром зеленые с белым подбоем листья ясеней и литые, в узорной резьбе, дубовые листья; из зарослей молодого осинника плыл слитный гул… С тополевых веток капал сок. А из-под куста боярышника сочился бражный и терпкий душок гниющей прошлогодней листвы».
Аксинья по тому же осеннему лесу возвращается в станицу. Уставшая, засыпает. И лес меняется, кажется, природа о чём-то хочет предупредить Аксинью.
«Сильнее дул ветер, клонил на запад вершины тополей и верб. Раскачивался бледный ствол ясеня, окутанный белым кипящим вихрем мечущейся листвы. Ветер снижался, падал на доцветающий куст шиповника, под которым спала Аксинья…»
М. А. Шолохов, описывая душевное состояние и настроение главной героини после болезни, предельно приближает её к природе.
«Бездумно наслаждаясь вернувшейся к ней жизнью, Аксинья испытывала огромное желание ко всему прикоснуться руками, все оглядеть. Ей хотелось потрогать почерневший от сырости смородиновый куст, прижаться щекой к ветке яблони, покрытой сизым бархатистым налетом, хотелось перешагнуть через разрушенное прясло и пойти по грязи, бездорожно, туда, где за широким логом сказочно зеленело, сливаясь с туманной далью, озимое поле…»
Красоты природы не оставляют равнодушным и Григория, потомственного казака-воина, которому, казалось бы, не до сентиментальностей такого рода. Но вот он «залюбовался росшим на склоне буерака кустом черноклена. Опаленные первыми заморозками листья его светились дымным багрянцем, словно присыпанные пеплом угли затухающего костра».
В одном из эпизодов такой же куст черноклёна отвлекает от размышлений и его отца. «Несказанно нарядный, он весь сиял под холодным осенним солнцем, и раскидистые ветви его, отягощенные пурпурной листвой, были распахнуты, как крылья взлетающей с земли сказочной птицы. Пантелей Прокофьевич долго любовался им».
Эти эпизоды «любования» позволяют Шолохову ещё раз обозначить близость казаков к природе. Картины природы служат фоном, подчёркивающим, усиливающим чувства и переживания Григория. Несмотря на уговоры Аксиньи, он едет из Вёшенской в хут. Татарский проведать детей, и «воспоминания хмелем ударили в голову». Вспомнил он и «шатристое деревцо калины», которое «стоит на отшибе, одинокое и старое. Его видно с мелеховского база, и каждую осень Григорий, выходя на крыльцо своего куреня, любовался на калиновый куст, издали словно охваченный красным языкастым пламенем».
Его зовёт отчий дом, и изображение «шатристого деревца калины» неподалёку от усадьбы Мелеховых, такого привычного и родного Григорию, как бы подчёркивает это.
Михаил Александрович Шолохов с любовью рисует лес в каждое время года. И делает это он по-научному точно и подробно, как художник – вдохновенно и красочно, трогательно до глубины души, скрупулёзно подмечая все особенности и характеристики объекта.
И здесь не лишним будет ещё раз подчеркнуть историческую ценность изображения деревьев, равно как и травяного покрова степи, в произведениях Шолохова, потому что это даёт возможность восстановить ландшафт вековой давности. На страницах романа «Тихий Дон» предстают перед нами разные деревья с различной частотой: дуб – 40 раз, верба – 37, тополь, ива, береза, тёрн – 14, шелюга – 12, ольха, боярышник – 10, калина – 9, яблоня – 8, сосна, груша, шиповник – 7, вяз, клен – 5, ясень, вишня, акация – 4, абрикос – 3, осина, шелковица, смородина – 2, чернотал, белотал, слива – 1.
Читая шолоховские строки, так легко представить всё описанное и на основе этого воссоздать именно тот лес, который видел Михаил Александрович – Лес «Тихого Дона». Заложенный на территории парка, он – пример практического использования литературного ландшафта. Здесь высажены все виды древесно-кустарниковых пород, которые упоминаются на страницах романа.
Мы наверняка не могли бы знать, какой видели люди природу, как к ней относились лет сто назад, но мы можем это представить благодаря шедеврам мастеров слова. Воссозданные ландшафты стали своего рода музейными экспонатами. Они вошли в экскурсионные эколого-литературные маршруты, проложенные по территории парка. Все желающие могут пройти по этим маршрутам, ознакомиться не только с творчеством гениев литературы, но и с воссозданным ландшафтом их исторического времени. Литературные деревья вошли в реальную жизнь со страниц книг. У каждого из писателей, которые представляют тот или иной регион в нашем лесопарке, может быть свой, литературный, лес. Лес из тех деревьев, которые «растут» на страницах их произведений.
Тарас Турчин
