Екатерина МАНТУРОВА
Екатерина МАНТУРОВА — Родилась в 1984 году в г. Немане Калининградской области, живёт в г. Калининграде.
Член Союза писателей России. Член Совета молодых литераторов Калининградской области СПР. Автор пяти сборников стихотворений.
* * *
Сентябрь ворвался в город, не спросив,
Лизнул пакет у мусорного бака,
Рассыпал по дорожкам чернослив
И, как ребёнок, горестно заплакал.
Пролился с неба сахарный сироп –
Бока машин как кожа у касатки,
А клён в окне приобнимает столб,
Натягивая жёлтые перчатки.
И крыши будто корка пирога,
И суета на рыночной арене,
Троллейбусы закинули рога
За спины, как железные олени.
Всё как всегда – калининградский гам,
И день всё так же катится монетой…
Но как каштаны падают к ногам,
Стихи приходят осенью к поэтам.
* * *
Когда в последний раз пройдёт по кругу
С кленовой пятернёй на лбу трамвай
И в бузине засевшие пьянчуги
Промямлят еле слышно: «Наливай»,
Когда повсюду высыплет лиловым,
Зелёным, синим светом фонарей,
Я призову божественное слово
Из тишины каштановых аллей.
Оно вспорхнёт, как голубь в подворотне,
Прошелестит рекламной шелухой
И станет на бумаге беззаботной
Словесной стихотворной чепухой.
И первая сентябрьская прохлада,
И отголоски джаза из кафе,
И здания немецкого громада,
И человек, идущий подшофе, –
Всё попадет в словесный мой гербарий,
Растянется шеренгами столбцов:
Лимон луны на мокром тротуаре
Среди осколков звёздных леденцов,
Опущенные веки хачапурных,
Потухший прищур хищных фар авто
И на деревьях охристый, пурпурный,
Бордовый, апельсинный драп пальто…
* * *
Сесть бы в синий «фольксваген» и дёрнуть
В позабытую рыжую глушь,
Где светила, как зёрна попкорна,
Осыпаются в блюдечки луж,
Где нажаты все в мире «делиты»
И повсюду звенит тишина,
Где дождём, словно лаком, облиты
Ивы, плача, жуют удила.
Где оставленный в комнате гаджет
Всё звонит и звонит целый день,
А каштаны свои патронташи
Обнулят, ты их только задень,
И посыпятся гулко патроны
На морщины асфальта и на
Заржавелую крышу фургона
С диким стуком, как будто война!
Где коты одноглазы и дики,
Мокроносы и радостны псы,
И в колючих сетях ежевики
Воробьи навостряют носы.
Где бабуля на лавке у дома
Смотрит вдаль, теребя край платка,
Где мне с детства до боли знакома
Седина у волос завитка…
* * *
На улице Руставели
Под аркой былых времён
Мы, как воробьи, апреля,
Друг к дружке прижавшись, ждём.
И падает неотменно
Под ноги нам первый снег,
На круглый поднос антенны,
На прищур машинных век,
На дворников в рыжих робах,
Похожих на двух щеглов,
На мусорную утробу,
На чёрную вязь стволов…
И холодно невозможно,
И белому нет конца.
О, как мы с тобой ничтожны
На самом краю крыльца
По улице Руставели,
Где город который год,
Привыкнув к зиме, апреля,
Как кот подаянья, ждёт.
ЁЛОЧКА
Надену шарф и выйду за порог,
В январское открытое пространство.
И новый день освободит курок
С завидным хладнокровным постоянством.
Он выстрелит, не думая, в упор.
И я, уже мертва, войду в маршрутку
И не замечу скрежета рессор,
Вворачиваемого в пустоту желудка.
Ни запаха просаленных волос,
Ни перебранки пьяницы с водилой,
Что ёлочка под зеркалом всерьёз
Напоминает маятник кадила…
Похожа на бездушный метроном,
Который остановится нежданно,
И серая реальность за окном
Вползёт по эту сторону экрана.
О, если б мне не надо каждый раз
Завязывать на шее шарф-удавку
И, получив очередную пулю в глаз,
С такими же, как я, толкаться в давке
И ждать, когда замрёт наверняка
Под зеркалом вонючая висюлька
И чья-то очень сильная рука
Раскрошит моё тело, как сосульку.
Но начат день. Маршрут неотвратим.
И я с него ни разу не сходила.
Везёт меня водитель Никодим,
Качается картонное кадило…
БАБКИН ЦВЕТОК
Старуха продаёт герани,
И Симонова, и Золя,
Солдат, которыми играли
Когда-то в детстве сыновья.
Сидит на старом табурете
И шамкает беззубым ртом,
Монеткой водит – есть примета,
Что всё легко продаст потом.
Но к вечеру опять ненужным
Остался весь старухин хлам.
И тянет вновь она натужно
Свою тележку по дворам.
Придёт. Продавленное кресло
И старой лампы мутный свет.
Глаза прикроет. Вновь воскреснет
Уже давно умерший дед.
Подсядет: «Продала что нынче?»
Она в ответ махнёт рукой.
«Возьми в пакете, вон, гостинчик
И собирайся на покой».
Лежит одна в кровати общей,
Как на дрейфующем плоту.
Так неспокойно этой ночью,
Что ей совсем невмоготу.
А я решила, нет красивей
Цветка, чем бабкина герань,
И в непривычном мне порыве
Уже не сплю в такую рань.
Но маленькой сухой старушки
Как будто и в помине нет.
А кто-то разложил петрушку
На колченогий табурет.
БАБА ЗИНА
В тёмной церкви оплавились свечи,
Волооко иконы глядят…
Бабе Зине идти недалече:
В коридоре накинет на плечи
Стариковский узорчатый плат.
Будет шаркать в изношенных бурках,
Чтобы к службе со всеми поспеть,
А навстречу ей выбежит юрко
Исхудавшая пёстрая Мурка,
Ожидая привычную снедь.
«Ешь, родимая, разве мне жалко? –
И заглянет в кошачьи глаза: –
Ну, красавица! Ишь ты, нахалка,
Вечно вертишься рядом, как прялка,
Помолюсь за тебя образам.
Может, тоже детей ты теряла?..
Мальчик, Митенька, года не жил.
Я потом уголком одеяла
Куклу долго ещё пеленала…
Не поверят, кому расскажи».
В тёмной церкви безмолвны иконы,
Бабка крестится, в храм семеня…
Когда будешь склоняться в поклоне
Большеглазой печальной Мадонне,
Баба Зин, помолись за меня!
* * *
И млеет под солнцем бродяга-март,
И звуки отчётливее, и звон
Стоит в голове. И колодой карт
Летят мои мысли вон.
И кошки мурлыкают невпопад,
И первый подснежник невинно свеж,
И город устраивает парад
Как есть, без своих одежд.
И голые ветки торчат вокруг,
Вороны устраивают им бой…
А ты не смотри на своих подруг,
Меня забери с собой.
Рванем по Шпандину. Залива синь
Коснётся ладоней, коснётся стоп.
И наши моторы сожгут бензин
Нон-стоп.
* * *
Раскрути спираль обратно,
Запусти отсчёт.
Там игрушки в жёлтой вате,
Крутится волчок.
В поле том не клевер – кашка.
Курочка, петух.
И губою мягкой Машка
Хлеб берёт из рук.
Собери и склей покрепче
Старый календарь.
Солнце, жги худые плечи!
Не жалея, жаль!
Я всё выдержу, всё сдюжу –
Много было бед.
Разреши опять по лужам
Гнать велосипед.
Спать ложиться в тёплом сене,
С ёлок есть смолу,
В рамочке Сергей Есенин
Пусть грустит в углу.
Тихо-тихо, только слышу
Ходиков отсчёт.
Дочка спит, как будто мышка,
Времечко течёт…
