Алапаевские мученики. Путь на восток

В большой проект «Уральская голгофа» народной артистки России Тамары Ворониной входит не только спектакль «Последний царь» (1990) об убийстве царя и его семьи, сегодня это ещё и «Алапаевские мученики. Путь на Восток». Рассказ о ещё одной трагической странице в истории Урала начала XX века построен только на документах, дневниках, свидетельствах современников. Т. Н. Ворониной удалось не только собрать достоверный материал, но и убедительно воплотить его на сцене своего «Театра Слова», создателем и руководителем которого она является более 10 лет.

А события в спектакле отражены поистине драматические. Перед глазами зрителей в течение двух часов проходит вся история того времени, связанная с династическими князьями, которых привезли в Алапаевск 20 мая 1918 года по распоряжению Уральского совдепа. Это представители Российского императорского дома: великий князь Сергей Михайлович, великая княгиня Елизавета Фёдоровна, князья императорской крови (сыновья великого князя Константина Константиновича) Иоанн, Константин, Игорь, князь Владимир Павлович Палей. Поначалу они пользовались относительной свободой: гуляли в городе, посещали библиотеки, сажали овощи и цветы. Могли вести переписку. Но с 21 июня для узников был установлен тюремный режим. А поздней ночью на 18 июля 1918 года под предлогом переезда в более безопасное место, «на дачу», князей рассадили в крестьянские повозки и вывезли за город к заброшенной Нижне-Селимской шахте (в 12 верстах по заводской дороге к Верхне-Синячихинскому заводу). И там, ударив каждого обухом топора по голове, сбросили в шахту. Затем шахту забросали гранатами, завалили жердями, брёвнами и присыпали землёй. Такая спешка была не случайной. К городу подступали части белой армии. Поэтому не удалось, как в Екатеринбурге, сжечь тела и смешать с землёй. Когда позднее тела были извлечены из шахты, то обнаружилось, что некоторые жертвы погибли моментально, а другие остались живы и после падения умирали от голода и ран. Несколько дней спустя крестьяне, бывшие в лесу неподалёку от шахты, слышали из-под земли глухие голоса и пение Херувимской, другие утверждали, что дня три слышали стоны. И только в конце сентября 1918 года, при вступлении частей белой армии в город, тела были подняты на поверхность. «Тела почивших, – читает лауреат международных конкурсов Евгений Лядов, – были омыты, одеты в чистые белые одежды и положены в деревянные гробы… На следующее утро отслужили заупокойную литургию и отпевание. «Многие плакали навзрыд, – вспоминал игумен Серафим, – под общенародный печальный перезвон колоколов и звуков духовой военной музыки»». А в это время к Алапаевску вновь приближались красные, и решено было вывезти останки убиенных в Читу. Так начался долгий путь на восток. От Алапаевска до Читы ехали 47 дней. «В Чите, (писал игумен Серафим), – читает заслуженный артист России Александр Викулин, – при содействии атамана Семёнова и японских военных властей гробы в глубокой тайне перевезены в Покровский женский монастырь, где почивали 6 месяцев в келье под полом, в которой я это время жил». А помощник следователя Николая Соколова капитан Булыгин, прибывший со следственной группой в Читу, впоследствии рассказывал, что провёл много часов в келье о. Серафима и даже не раз ночевал там, на разостланной шинели на полу, всего на четверть над гробами мучеников. И в одну из ночей он даже слышал, как о. Серафим разговаривал во сне с убиенной великой княгиней Елисаветой Феодоровной.

А между тем под напором красных белые отступали, и генерал Михаил Дитерихс распорядился вывезти тела мучеников дальше, в Китай. Но встал вопрос о деньгах. Это было самое большое препятствие. И тут кто-то вспомнил о Марии Семёновой, бывшей супруге атамана Семёнова, которая в то время развелась с ним и при разводе получила от атамана золотые слитки. Она была проста в обращении, не случайно же её называли Машкой-цыганкой или Машкой Шарабан. Она тут же откликнулась на просьбу и, открыв шкаф, показала лежащие там золотые кирпичи, которыми и финансировала перевоз святых останков по иностранной железной дороге. «С игуменом Серафимом, – читает далее актёр Александр Кичигин, – Мария Михайловна достигла сначала Пекина, а потом отправилась и в Святую землю, с сестрой Елисаветы Феодоровны, чтобы перевезти останки великой княгини и инокини Варвары в Иерусалим, в Гефсиманский сад. Интересно, что впоследствии Мария Семёнова вышла замуж за сына князя Гусейна Хана Нахичеванского, генерал-майора кавалерии, до конца верно служившего Николаю Второму. И сам атаман Григорий Семёнов оказал большую поддержку игумену Серафиму на пути из Читы в Пекин. Благодаря ему в марте 1920 года из Читы были вывезены все восемь гробов. И 8 апреля 1920 года, в Светлую пятницу, поезд с телами алапаевских мучеников прибыл в китайскую столицу. Здесь встретились новые трудности. Нельзя было гробы ввозить в город. Пришлось везти окрестностями в церковь преп. Серафима Саровского на мисийском кладбище. «По моей просьбе, – вспоминал в дальнейшем игумен Серафим, – атаман Семёнов дал средства и на то, чтобы в церкви под амвоном устроить склеп, куда и были поставлены все гробы»».

По сей день там находятся шесть гробов династических князей Романовых. Ведь когда-то генерал Дитерихс дал главнокомандующему всеми вооружёнными силами Российской Восточной окраины генерал-лейтенанту атаману Григорию Михайловичу Семёнову официальное распоряжение: хранить гробы, найти им место временного покоя и, при благоприятном условии, в своё время вернуться с ними в Россию. Действительно, не настало ли время вернуться им на родину? «Ведь они – верные сыны своего отечества, преданно служили ему и приняли за него мученическую смерть».

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.