Ветрово

Марина НАСЛЕДНИКОВА

Скит Благодаренья

Первая в моей жизни поездка в скит Ветрово произошла в последние дни Светлой седмицы. Светлая седмица – это время, когда вся земля полна радости и благодарения, и уверение Господне: «И се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века» ощущается как-то особенно волнительно и непреложно. Говорят, что в эти дни воскресший Христос ходит по земле, и достаточно только иметь чистое сердце, чтобы увидеть Его…
Самое первое впечатление – это сияющая на солнце река: погода стоит почти зимняя, а тут впервые за несколько дней улыбнулось солнце. Наш перевозчик неожиданно спрашивает у меня: «Хорошо, правда?» Я думаю о том, что вот так бы плыть всю жизнь, глядя на эту красоту, и тихо отвечаю: «Правда…»
Отец Роман встречает нас на берегу. Он по-евангельски простой и настоящий. В наше время так трудно быть настоящим, но такие люди всё же есть, и это надежда для нашего погибающего мiра.
Идём в трапезную, все паломники радостно нас встречают, и ощущение того, что ты нужен, любим Богом и людьми, не покидает меня уже до самого конца.
Беседа после трапезы тянется бесконечно, и ты перестаёшь ощущать время. Услышать евангельское слово – это то, ради чего целые селения приходили ко Господу, и однажды ученики сказали Ему: «Добро нам зде быти. Сотворим три сени – Тебе едину, и едину Моисеови, и едину Илии». И в другом месте Евангелия сказано: «Куда мы пойдем от Тебя, Господи? Ты имеешь глаголы Вечной Жизни».
В наше время слово обесценилось, потеряло своё первоначальное значение: «И Слово было у Бога, и Слово было Бог». И когда слово о Христе, о Спасении можно услышать и оно проникает в сердце и приносит там свои плоды, то это дороже всего. Недаром отец Роман огромное значение придаёт слову, которое, по его выражению, не что иное, как «звуковолновая оболочка для выражения энергии сердца», именно поэтому он так категорически против сквернословия.
Вечернее правило (вернее, пасхальные часы) мы все вместе поём в доме-келье отца Романа. Запах ладана, книг и можжевельника останется в наших душах навсегда…
Дни пролетают незаметно. Помню, однажды утром, очень рано, мне удалось одной пройти по территории скита, всё, как покрывалом, было ещё укрыто лёгким снежком. И душу захватило от тишины и нереальности происходящего, от возможности побыть наедине с Богом, обрести гармонию в собственной душе.
Самый яркий момент пребывания в Ветрово – Божественная литургия. Благодарение. Небо, которое спускается на землю. Воскресший Христос посреди нас – и есть, и будет – во вся дни, до скончания века…
В этот день, воскресенье, мы прощаемся со скитом. Уезжать не хочется никому, все стали такими родными и близкими. И душа всё время повторяет слова благодарения, которые четверостишием написались в скиту:
Чего ещё желать? О чём просить?
Душа исполнилась Нездешним Светом.
Лишь только непрестанно говорить:
«Благодарю Тебя, Господь, за это».

* * *

Ангельских ли песен переливы
Или одинокий голос птицы…
Это так отчаянно красиво,
Что во сне, наверно, не приснится.

Этой красотой не надышаться
И на красоту не наглядеться.
Отчего так больно мне расстаться,
С чем уже срослось, сроднилось сердце.

Вырвется душа из клетки птицей,
Тяжко в запечатанном сосуде.
Ей теперь вовеки станут сниться
Те места, где никогда не будет

Боли, воздыхания и стона…
Припадёт последним целованьем
И благословит земным поклоном
Радость обретённого молчанья.
Акростих

Их единицы, но они и есть, и были,
Елицы устояли в правде, возлюбили,
Рекли о бозе и по Богу жили,
О Истине и Правде вся творили.
Мiр, что сошёл с ума, им и не внял доныне:
Он так погряз в своих безумных похотеньях…
Но многих оболгали и за Истину убили,
А Истина одна – без Бога несть Спасенья.
Христос да укрепит десницею всесильной
Ревнителей Своих, подаст преизобильно
О Боге возвещать пророческою силой,
Молиться и за нас, и немощных, и сирых.
А нам – глядеть на них и, на Христа взирая,
Надеяться достигнуть врат желанных рая.

* * *

А на Покров здесь розы расцвели…
Читатель скажет: что же тут такого?
А это чудо чудное – Ветрово,
Благословенный Богом край земли.

Как больно покидать сей дивный край,
Как страшно потонуть в житейском море.
Со мною он и в радости и в горе,
Я не могу сказать ему «прощай».

Остаться, раствориться в нём навек:
Травой, листвою огненно-багряной,
Брусничною кровавою поляной,
А небо плачет, и на розах – снег…

И на ресницах талая вода…
Благословенны слёзы очищенья
И радость обретённого Спасенья,
Казалось бы, погибшей навсегда.

ПРЕДЗИМЬЕ В ВЕТРОВО

* * *

Отцу Роману с благоговением и любовью о Христе Иисусе

Пел в болотах псковских, весях
Брянский соловей.
Песни не было чудесней,
Ближе и родней.

Тих и светел благовестник,
И который год
Он свои молитвы-песни
Господу поёт.

Процвела, как крин, пустыня,
Розы расцвели…
Освятил Господь отныне
Этот край земли.

И завеса благодати
Распростёрла тьму.
Я молю, о Дево Мати,
Помози ему.

Чтоб Господь всегда был рядом,
Чтоб достало сил
И в стоянии за Правду
Душу укрепил.

Чтобы слов неизреченных
Не иссяк родник,
Да пребудет исцеленным,
Кто к нему приник.

Чтоб его глаголов сладость
Пребывала ввек.
Наш печальник, наша радость,
Божий человек.
Предзимье в Ветрово

* * *

А на ветвях всё меньше позолоты,
Хотя трава местами зелена,
И журавли скудеют в перелётах:
Что говорить, предзимье – не весна.

И всё же не напрасно было лето,
И ни к чему кручина на челе:
Ведь журавлёнок в дальней части света
Благовествует о родной земле.

Иеромонах Роман

 

Впервые слово «предзимье» я прочла в стихах иеромонаха Романа, мне оно тогда показалось авторским неологизмом – таким удивительным, чудным, каких много в его стихах. И лишь позже, в словарях Даля, Ожегова и Ушакова, я нашла обозначение этого слова: предзимье – время поздней осени, время перед наступлением зимы.
И, наверное, если бы кто-то хотя бы год назад сказал мне, что в это удивительное время  – между зимой и осенью – я окажусь в Ветрово, я не поверила бы.
Погода там всегда удивительная. Помню, как после Покрова, в конце октября, приехав в деревню Боровик, мы просто утонули в снегу. Тем радостнее это было после дождливо-слякотного Минска.
В этот раз в Ветрово снега также не было, но было уже по-зимнему холодно. Розы возле храма уже увяли, тронутые лёгким морозцем. Закаты и рассветы описать просто невозможно – не хватит слов. Помню, в лодке пытались запечатлеть ветровский закат, но ни одно изображение не может передать всех оттенков этой красоты, потому что это Божья красота, которая есть только в Нем Одном, в Его любви и в Его творениях. Помню, как после ночной литургии вышли из храма и увидели такие огромные звёзды, которые, казалось, можно было достать рукой. Нигде и никогда прежде не видела таких звёзд. И так удивительно гармоничен был купол храма на фоне звёздного неба. Тогда сами собой написались строки:

Ночь. Тишина. И звёзды над скитом.
И уходящий в небо купол храма…
Чего желать и тосковать о чём,
Когда уже в земле обетованной…

И ещё помню бабочку, которая неожиданно проснулась и стала летать в трапезной, будто наступило лето. Для пущего сходства с райскими селениями, подумалось мне. Тщетно пытались сфотографировать её: она всякий раз, сомкнув крылышки, давала понять, что чудо не всегда можно унести с собой – достаточно сохранить его в своём сердце.
Наступает зима, когда в скит проехать будет уже невозможно… Я вернулась в свой шумный и такой пустынный город. Но почти каждую ночь мне снится скит – предзимье и кроваво-красные гроздья калины. Господи, не отыми от места сего благодати Твоея.

Впервые опубликовано на сайте «Ветрово», посвящённом творчеству иеромонаха Романа (vetrovo.ru)

Марина Валентиновна Наследникова – поэт, член Союза писателей Беларуси, стипендиат