Из литературного наследия
Ивановского края
Михаил Дудин (1916–1993) – член Союза писателей с 1942 года. В 1939 году призван в армию. Учился в полковой школе, воевал на Финском фронте, служил в конном взводе разведки. Начало Великой Отечественной войны встретил в легендарном гарнизоне полуострова Ханко (Гангут). После эвакуации с полуострова Ханко и до конца войны – на Ленинградском фронте. Работал в кронштадтской газете «Огненный щит», в армейской – «Знамя победы», во фронтовой – «На страже Родины». Награждён двумя орденами Ленина, орденами Трудового Красного Знамени, Отечественной войны II степени и медалями. Автор более семи десятков прижизненных книг стихотворений и поэм. Лауреат Государственной премии РСФСР (1972), Государственной премии СССР (1981), Герой Социалистического Труда (1976). Почётный гражданин города Иваново.
Снег
Метель кружится, засыпая
Глубокий след на берегу,
В овраге девочка босая
Лежит на розовом снегу.
Поёт густой, протяжный ветер
Над пеплом пройденных путей.
Скажи, зачем мне снятся дети, –
У нас с тобою нет детей!
Но на привале, отдыхая,
Я спать спокойно не могу:
Мне снится девочка босая
На окровавленном снегу.
В моей беспокойной и трудной судьбе
Останешься ты навсегда.
Меня поезда привозили к тебе,
И я полюбил поезда.
Петляли дороги, и ветер трубил
В разливе сигнальных огней.
Я милую землю навек полюбил
За то, что ты ходишь по ней.
Была ты со мной в непроглядном дыму,
Надежда моя и броня,
Я, может, себя полюбил потому,
Что ты полюбила меня.
Ты мне всегда писала: «Будь!»,
Заканчивая письма.
И всей земной тревоги жуть
Тогда лишалась смысла.
И на распутье роковом,
Освободив ветрила,
Мела метель в сороковом
И в сорок первом била.
Снега сошли и смыли след,
Но, сердцем верный чуду,
Кричу тебе сквозь двадцать лет:
«Я был! Я есть! Я буду!»
Я на полслова не солгу
Пред тем, что в песне спето.
И крик теряется в снегу
И глохнет без ответа.
Небольшой девочке Еленке
Какая ты смешная, право,
Походкой лёгкою, как дождь,
Чтобы не сделать больно травам,
Почти на цыпочках идёшь.
А я оглядываюсь ради
Твоей судьбы, тебя любя.
Мне кажется, что кто-то сзади
Стоит и целится в тебя.
Владимиру Жукову
Это память опять от зари до зари
Беспокойно листает страницы.
И мне снятся всю ночь на снегу снегири,
В белом инее красные птицы.
Белый полдень стоит над Вороньей горой,
Где оглохла земля от обстрела,
Где на рваную землю, на снег голубой,
Снегириная стая слетела.
От переднего края раскаты гремят.
Похоронки доходят до тыла.
Под Вороньей горою погибших солдат
Снегириная стая накрыла.
Мне всё снятся военной поры пустыри,
Где судьба нашей юности спета.
И летят снегири, и летят снегири
Через память мою до рассвета.
Товарищам 1941 года
На закате горят города,
Задыхаются с детскими снами.
Эшелоны уходят туда,
Эшелоны, набитые нами.
Там трещит за редутом редут.
Там сломался рубеж обороны.
На закат эшелоны идут,
Днём и ночью идут эшелоны.
На закате горят города.
Не гляди, не надейся на чудо.
Эшелоны уходят туда.
Но они не вернутся оттуда.
Провожала нас Родина-мать.
И шинель, и винтовку вручила.
Не просила в бою погибать
И в бою отступать не учила.
Нам судьбою узнать не дано
Все о нас сочинённые были.
Мы погибли без спроса давно,
А о том, как погибли, забыли.
Пролетели над нами года,
И салют отгремел многократно.
Эшелоны ушли в никуда.
И никто не вернулся обратно.
В седой пыли изношенной земли,
Со всеми вместе и с приказом в ногу,
Меня слова спасения вели
Дорогой крови по дороге к Богу.
И о погибших пересохшим ртом
С какою-то неведомою силой:
«О мёртвых мы поговорим потом», –
Я говорил над свежею могилой.
И снова шёл. И падал. И вставал.
И принимал как должное подмогу.
И оживал, убитый наповал,
В дороге крови по дороге к Богу.
Но не уходит ненависть на слом,
И слава слав забвением чревата.
И не заснуть солдату вечным сном
В могиле Неизвестного солдата.
Ты – Человек. Погибельные дни
Сулят тебе смятенье и тревогу.
Будь богом сам себе и – отмени
Дорогу крови по дороге к Богу.
Владимир Жуков (1920–1997) Родился в г. Иваново-Вознесенске. Участник советско-финской и Великой Отечественной войн. Окончил Ивановский педагогический институт и Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А. М. Горького. Член Союза писателей СССР с 1947 года. Автор 27 прижизненных книг стихотворений и поэм. Лауреат Государственной премии РСФСР (за книгу стихов «Иволга», 1977). Был делегатом всех послевоенных всесоюзных и российских съездов писателей. Более двух десятилетий руководил Ивановской писательской организацией. Почётный гражданин города Иванова. Награждён орденами Октябрьской Революции, Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», Дружбы народов, медалями. В Иванове учреждена литературная премия имени В. С. Жукова, на фасаде здания школы № 26, где учился поэт, установлена мемориальная доска.
Послесловие 1945 года
От Москвы до Эльбы
Во земле сырой
Наше поколенье
Выровняло строй.
Души отгремели,
Ватники истлели,
И навзрыд отпели
Белые метели.
Оступились войны
На друзьях
моих…
Мёртвые спокойны
За живых.
Осколок
Я не чураюсь верхних полок,
Но финской баней не грешу…
Осумковавшийся осколок
В себе нетронутым ношу.
Мы с ним шпионим друг за другом,
Прислушиваясь и ершась,
Как два волчонка, что по кругу
Знай ходят, взвешивая шанс.
Полузабылся Верхний Волок,
Валдайский снег, лычковский лёд…
А пустяковый тот осколок
С войны вернуться не даёт.
Всё обошлось с годами вроде,
Поутряслось в твоей судьбе.
А он возьмёт да к непогоде
Вдруг и напомнит о себе!..
Ужель и правда: вместо звеньев
До срока рухнувших связных
Кому-то надо в поколенье
Жить среди мёртвых и живых?
Вековечна лишь память святая
По апрелю, по марту, по маю,
Через все декабри-январи
Вновь проходим, друзей окликая,
И умом, и душой понимая:
Не откликнутся те декабри.
Запоздала твоя перекличка,
Не вчера тот трубач оттрубил.
Ни народной любовью, ни личной,
Ни слепой ворожбой, ни отмычкой
Не поднять нам ребят из могил.
Расползлась домовинка простая,
То ли снег, то ль песок на челе.
Вековечна лишь память святая…
Если б знали вы, как не хватает
Вас
на вами спасённой земле.
Геннадий Серебряков (1937–1996) Окончил Литературный институт имени А. М. Горького. Член Союза писателей России. Автор многих поэтических сборников, вышедших в Москве, Ярославле, Иванове, а также книги «Денис Давыдов», изданной в серии «Жизнь замечательных людей» (Москва). Многократно печатался за рубежом. Переводчик с болгарского, сербохорватского, таджикского, казахского и других языков.
Сижу, в ладони уронив чело,
И об одном лишь думаю устало –
О том, как быстро прошлое ушло,
А будущее
Так и не настало.
Уходят рано русские поэты
И обретают вечный непокой.
Уходят сквозь восторги и наветы,
Не надышавшись синью снеговой.
К нам траурная весть стучится в двери,
Врывается нежданная беда…
Они уходят, так и не поверив,
Что это – всё. Что это – навсегда.
Уходят в молодой задорной силе,
Не высказав заветное своё,
Они могли быть гордостью России,
А стали скорбной горестью её.
Как тяжелы вы, чаши поминанья,
Какою терпкой горечью полны.
Невидимой стеной непониманья
От уходящих мы отделены.
А нам осмыслить, разобраться нужно
В слепой неумолимости потерь.
Как ни ряди – а круг друзей всё уже,
И жжёт вопрос: «А чей черёд теперь?..»
Всё чаще мы ровесников теряем,
Как будто бы идёт незримый бой.
И судьбы их мы вновь соизмеряем
Непроизвольно с собственной судьбой.
Простые эпитафии слагаем
И пьём печаль ознобную до дна.
И может быть, впервые постигаем,
Что истина – она на всех одна.
Нести её сквозь праздники и будни,
В летящих днях и пасмурных ночах.
И никогда нам отдыха не будет,
Пока её вздымаем на плечах.
И если рядом вдруг друзья споткнутся
И навзничь, как в атаке, упадут,
То правды груз не должен покачнуться,
Его другие на себя возьмут…
Глаза нам вспышкой боли ослепя,
Уходят рано русские поэты.
Удел живых – душой скорбеть об этом
И всё, что сердцем яростным согрето,
Успеть сказать за них
И за себя.
Россию, распиная, продают,
Грозясь зарыть на мировом погосте.
Одни
Ретиво забивают гвозди,
Другие
Эти гвозди подают…
Не вырваться ей, рук не отвести,
Обобранной, раздетой и голодной.
Зеваки казни принародной
Не в силах мать
От недругов спасти.
А мы, быть может, помогаем им,
Когда, смиренно опуская взоры,
На пиршестве глумленья и позора
Безмолвными статистами
Стоим…
Владимир Догадаев Родился в 1926 году. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Участник Великой Отечественной войны. Автор девятнадцати поэтических книг. Лауреат всероссийской, областных и городских литературных премий. Член Союза писателей России с 1962 года. Живёт в Иванове.
РОССИЯ
Ни одна страна на свете
Не минула лихолетий.
И наверно, ни одна
Их не черпала до дна.
А Россия… Ах, Россия,
Проморожена до сини,
Прокалёна докрасна,
Где брала ты только силы
Быть, и бедствуя, красивой,
Вольнодумной, как весна?
Победа
Вчера,
От жары багровея,
Над топью курляндских болот
Метала огонь батарея,
Полки провожая вперёд.
Без сна пушкари-работяги
Которые сутки подряд…
Сегодня на белые флаги
Безмолвные пушки глядят.
Свезли их когортою тесной,
Заслуженных почестей нет,
Раздольные русские песни
Да брызги несчётных ракет.
Кто большего счастья отведал?
Солдатские кружки полны.
Солдаты встречают победу,
Солдаты победой пьяны.
Там нашей гармони раскаты
Над ширью лугов и полей.
Поют о победе солдаты,
И стынут стволы батарей.
Возвращение
Версту не добрался до дому,
Присел отдохнуть у бугра.
Услышался шорох соломы,
Родной говорок топора.
Волнуясь, просыпал махорку.
Поднялся, раздвинул кусты.
Пошёл…
И в траве на пригорке
Забыл госпитальный костыль.
На войне я не был ветераном.
Был я очень молод на войне.
Это слово
поздно или рано,
Видимо, пристанет и ко мне.
С возрастом – не будет удивленья
Ни у деда, ни у молодца…
Так и обобщают в поколениях
Чёрточки не общего лица.
Но пока владычествует память,
Ощущенье младости живёт –
Словно май
живыми лепестками
Долг всему живому отдаёт.
Потому и сила, и надежда.
Зрелый возраст голову белит,
А оно –
то чувство, –
как и прежде,
И стареть, и плакать не велит.
НА КРАЮ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
На краю тысячелетья
Постою да помолчу.
Что задумать,
Что успеть я
В миг летучий захочу?
Как на ветреной качели,
Взяв в откате высоту,
Пролечу назло метели,
Чтобы сосны,
чтобы ели
Прошумели,
просвистели
прямо в душу
на лету.
Нет ни робости, ни страха.
Пузырём моя рубаха.
В буче звёздно-голубой
Не один я, а с тобой.
На двоих – одно дыханье.
Неделимый белый свет.
Вековечное желанье
Нам с тобой
на ликованье
и ещё – на тыщу лет!