Элиас

Елена ЗАСЛАВСКАЯ

История Рыцаря с Лебедем в реалиях военного Донбасса. Все герои реальны, все совпадения не случайны, все права беззащитны!

Пролог

Ты сам выбрал эту роль:
быть тенью,
жить там,
куда не проникает солнечный свет,
куда душа моя по ледяным ступеням
бредёт в кромешной тьме.
Может, я забуду к тебе дорогу.
Может, я никогда не приду.
Может, я вымолю у Бога
никогда не видеть свою беду:
ни утром,
ни в полуночных бдениях,
ни в бреду,
ни когда пьяна,
ни лицом к лицу,
ни в отражениях,
ни бодрствуя,
ни во снах.
Но иногда,
я спускаюсь на дно
своего отчаяния,
в гибельную стынь,
окунаюсь в глаза печальные,
в лазоревую синь.
В прорубь вглубь.
Кровь искусанных губ.
Забудь.
Не зови меня, тень.
Но зачем,
когда наступает день,
я складываю из букв
дорогое имя твоё?
Элиас .
2.

В пути. Дорога как стрела
была бы, если б не ухабы,
а так мы тащимся едва ль,
так по волнам плывёт корабль.
Водитель наш, как Ихтиандр,
свои выкашливает жабры.
Забытый край. Война. Чума.
С недавнего ещё пожары.
Здесь через минные поля
бредут кентавры к водопою,
под их копытами земля
дрожит и стонет.
Козлобородый дерзкий Фавн
из «мосинки» сбивает Дрона.
Мне видится разбитый храм
и непорочная Мадонна.
Наш путь далёк. Сокрыта цель.
Огонь, и дым, и запах гари.
Мы попадаем под обстрел
и… погибаем.

3.

Тёмная дума в сердце моём
прорастает чёрным ирисом,
бархатистым
отстролистым цветком,
забыть обо всём и
забыться,
не иметь
ни пристанища,
ни приюта,
не иметь
ни голоса,
ни лица, –
вот он мой путь,
но когда сон,
этот лёгкий мотылёк –
предвестник утра,
присаживается на ресницы,
самые сладкие грёзы
просыпаются…
Презрев все законы,
и закон земного тяготения,
навстречу судьбе –
в лодке, запряжённой лебедем,
по воздуху, а потом по воде,
оттолкнувшись от подоконника,
прямо в Донец.
Все считают меня покойником.
А может, и правда,
я – мертвец.

4.

Минуя снайперов
и дронов,
летающих аспидов
и драконов…
Волны подо мною.
Звёзды надо мною,
словно
очи ясные
Мадонны.
Могучий Сиргис,
мы все ещё живы!
Быть может, мне всё приснилось?
Но кровь закипает в жилах,
и лебедь плывёт неспешно,
как будто в запасе вечность.
Дева выходит на берег.
Нам суждена эта встреча.
Она – неизбежна.

5.

Новое имя. Новое лицо.
Новые шрамы поверх старых.
Будто в молоко нырнул
и вынырнул молодцом.
И мои затянулись раны.
Восемь лет не смотрел я на образа,
восемь лет не прикладывал губ к потиру,
восемь лет со мной были её глаза,
восемь лет ни войны, ни мира…
А глаза её – небеса и свет,
а глаза её – васильковый синий,
и казалось мне, что счастливее нет
человека в мире.
Об одном просил я свою любовь,
чтобы не допытывалась, не молила:
– Ты же знаешь, милая,
мой позывной,
но никогда
не спрашивай
моё имя.