ЕСЛИ ВЕРИТЬ В ЧУДЕСА
Игорь БÉЗРУК
Вам никогда не бывало тошно в толпе от одиночества, даже если вы достаточно предприимчивый и обеспеченный в жизни человек? Вам всё удаётся, ваш талант и трудолюбие должно оценены, у вас есть интерес в жизни, и вы, в сущности, совсем не пустышка. Но именно поэтому и одиноки. Жёны боссов и ваших приятелей вас давно не интересуют, знакомства по объявлению из-за односторонности и предвзятости порядком надоели, озабоченные разведёнки сто раз вывернули вашу печёнку наизнанку. Что вам в таком случае остаётся, если за плечами безвозвратный сороковник, а вы выглядите ещё на двадцать восемь, свои восемьдесят пять на тренажёре выжимаете влёгкую и случайные подруги в постели покидают вас без разочарования? Остаются скука, одиночество и беспредельная жажда любви. Но если со вторым и третьим вы как-то определились и в какой-то степени смирились, то первая леди из этого списка иногда нет-нет да и берёт безжалостно за горло, как взяла сейчас меня, и не отпускает.
До Нового года остаётся три часа, а я уже, как говорится, сыт, пьян и нос в табаке. Боулингом пресытился, шутки сослуживцев и анекдоты, праздно порхающие над праздничным столом, выучил наизусть, подруга, которую мне подсунули на новогодний вечер, какая-то желейно-студенистая, и от её манер и жеманства меня просто тошнит. В общем, я ещё не надрался до чёртиков, а всё мне давно порядком осточертело. Плохо. Очень-очень плохо. И я вновь ухожу в себя и мечтаю о большой и светлой любви. Неужели я в свои круглые сорок не могу помечтать о самом малом – о большой и светлой любви? Неужели я для Амура совсем конченый человек и лебединая песнь любви больше не коснётся меня своим хрупким ажурным крылом? Я в это не верю и продолжаю мечтать о самом возвышенном. И чтобы не чернить светлые мысли, незаметно покидаю своих веселящихся друзей, оставляю гудящий всеми предновогодними красками и звуками боулинг-клуб и спешу на улицу, где всё сияет по-праздничному, снега по пояс и лёгкий морозец не портит радужного настроения. На меня накатывает эйфория, возникает желание неустанно идти куда глаза глядят, взобраться куда-нибудь повыше, широко распахнуть объятья наступающему Новому году. И я спешу на мост, продолжающий проспект, но вдруг оступаюсь, соскальзываю, кубарем скатываюсь со склона и ударяюсь головой о тумбу, будто нарочно поджидавшую внизу. Ну не глупец же? Захотелось всего и сразу. И что теперь?
Я открыл глаза и увидел над собой снисходительную улыбку Деда Мороза.
– Так и разбиться недолго, молодой человек, – сказал он и помог подняться.
– Да, набрался, видно, хорошо, – я стал стряхивать с себя снег.
– А ведь ещё нет и двенадцати, – с той же ироничной улыбкой заметил Дед Мороз. – И вы не все ещё подарки разнесли.
– Я? – удивился я столь явной определённости.
– Вы, – подтвердил, нисколько не удивляясь, Дед Мороз и показал мне на свой полный мешок. – Вот сколько подарков осталось, смотрите, – заставил он меня заглянуть в пурпурную торбу. Я заглянул. Действительно, там было ещё много разных подарков: машинки, зайчики, погремушки…
– Но почему я? – поднял я глаза на своего собеседника, но его будто и след простыл. В руках моих оказалась тяжёлая шуба, а сверху накладная борода, шапка и рукавички.
«Чудеса! – подумал я. – Прямо как в новогоднюю ночь. Не хватало только Снегурочки».
Но и она не замедлила вскоре объявиться. Только я, напялив на себя красный тулуп, шапку и рукавицы и взвалив на спину мешок с подарками, зашёл за угол, как прямо передо мной возникла настоящая Снегурочка, в голубой с хрустальными блёстками шубе, в такого же цвета шапочке с диадемой из стекляруса и с длинными белоснежными косами на груди. Только стояла она понуро, и крупные слёзы стекали по её алым озябшим щекам.
– Вот ещё Новый год! – не удержался я от удивления. – Вы-то почему плачете? – спросил осторожно, чтобы не быть навязчивым.
– А что ещё остаётся делать? – продолжая хныкать, ответила Снегурочка. – Вначале всё было нормально, а потом Трофимов, наш профорг, который был со мной Дедом Морозом, так набрался, что я его почти тащила на себе. Если б знала, что так всё будет, совсем бы отказалась от этих посещений. А сейчас он и вовсе бросил меня, оставив одну и без денег. Я домой даже добраться теперь не могу!
Мне стало жаль её, и я предложил вместе со мной разнести подарки, которые были в моём мешке, по квартирам.
– А у вас какие адреса? – поинтересовалась она, но я не смог на её вопрос ничего толкового ответить, спросил только:
– А у вас какие были?
– Вот у меня от Трофимова остался список, – выудила она из кармана перечень своих сослуживцев, которых они намеревались посетить. В нём была вычеркнута только треть.
– Пойдёмте тогда по вашему списку, – предложил я, не зная, в сущности, что делать с целым ворохом подарков.
И мы пошли, звоня в двери и стуча в окна, подзывая к домашним ёлкам детей и заставляя их лица светиться счастьем. Везде нас встречали как родных: шумно и радостно. Моя новая знакомая Снегурочка с одного оборота заводила малышей. Вокруг неё они быстро оживали, наперебой старались блеснуть стишками о Дедушке Морозе и Снегурочке, о зайчиках, которые едят морковку в лесу, о мишках, которые просыпаются под Новый год и лакомятся душистым мёдом, о белочках, которые спешат принести орешки на праздничную ёлку в детский сад.
Сама она тоже замечательно пела и знала немало стишков, куплетов и прибауток про Новый год, Деда Мороза и ёлку. И все взрослые приветствовали её, не замечая моей подмены. Один раз, правда, порядком набравшийся расхристанный тип шепнул мне на ухо: «А Трофимов-то где?» Но я ему в ответ туманно закрутил вверх рукой, на что он заговорщицки подмигнул, мол, понимаю, понимаю, и кивнул в сторону Снегурочки: «Ради такой и я бы Трофимова сплавил». Он заставил меня пристальнее присмотреться к девушке, которая становилась всё более интересной и очаровательной.
Так незаметно пролетели два часа. Все подарки мы раздали, и я предложил Снегурочке отужинать в ближайшем кафе и, может быть, там встретить Новый год, тем более что домой к полуночи мы наверняка не попадали.
К тому времени я знал о ней почти всё: что зовут её Настей, что ей двадцать четыре и дома ждут родители, что работает она менеджером в одной из крупных фирм города, но продолжает учиться, чтобы сделать карьеру, и, самое главное, что у неё на сегодняшний день нет парня.
– Это же замечательно! – почти вскрикнул я, заставив её звонко рассмеяться. В моей груди закипало новое долгожданное чувство. – Мне хорошо с вами, Настя, – искренне сказал я, накрыв ладонью её тёплую руку.
– И мне хорошо с вами, – смущённо сказала она и не убрала свою руку.
Я запарил в облаках, мне вдруг захотелось закричать, как Кинг-Конг, от счастья, вырваться в космос, рассыпаться на мириады молекул и почувствовать себя частью Вселенной. Захотелось вдруг поделиться со всеми окружающими безмерной радостью, сказать всем, что наконец-то я нашёл свою любовь. Что стоит только сильно захотеть, только сильно пожелать, и твои желания обязательно сбудутся! И не только под Новый год. И словно услышав меня, кивнул мне согласно в ответ мужчина, сидящий за третьим столиком, позади Насти. Я посмотрел в его улыбающиеся глаза и понял, что это тот самый Дед Мороз, который оставил мне полный мешок с подарками. Я поприветствовал его наполненным шампанским бокалом, и он в ответ поднял свой.
– С Новым годом! – сказал я ему и Насте.
– С Новым годом! – утонул её ответ в звоне курантов и гаме голосящих посетителей
