«Весёлый странник золотого века»

Юрий Михайлович Ключниковизвестный русский поэт, эссеист, философ, переводчик, автор 23 книг стихов, переводов и эссеистики, академик Петровской академии наук, член Союза писателей России и Союза журналистов России, лауреат ряда литературных премий.
С 1990 по 2019 год Ю. Ключников выпустил более двух десятков книг стихов, публицистики и прозы: «О назначении России» (1989), «Благая весть Новой Эпохи» (1991), «Мистический Пушкин» (1992), «К Белухе» (1992), «Лики» (1993), «Небесная Россия» (1994), «Белый остров» (2000), «Поэт и фея: эзотерическая сказка о странствиях души в мирах видимых и невидимых» (2004) и мн. др.

 

 


О Юрии Ключникове

Здесь речь о поэте совершенно особом, единственном в своём роде, другого такого просто нет. Он не новатор с точки зрения просодии, метрики, ритмики; его сила – мужественное мастерство в законных границах стихосложения, поэтический универсализм и несокрушимая нравственная цельность. И почти не имеющая равных плодовитость.
Поэт – это обязательно личность. Не-личность не станет поэтом, даже если прилежно освоит стихосложение, – выдаст отсутствие стержня. После дюжины даже вполне гладких строф (а хватает обычно и пяти-шести) его / её текст будет снисходительно отложен в сторону – конечно, если читатель обладает поэтическим чутьём. Оно дано не всем.
Но быть личностью мало. Не всякая личность, даже со стержнем, даже достойная во всех прочих смыслах, создана для поэзии.
Окончательного объяснения поэзии не дал никто, хотя попыток было не счесть. Есть лишь один критерий: вы ощущаете чудо.
Сказано, вероятно, уже сотни раз: поэзия сродни музыке. Почему именно это сочетание звуков хватает за душу, кто это объяснит? Почему именно это сочетание слов?
Поэзия – это образность, не ограниченная практически ничем. Она бывает изящной и остроумной, бывает резко неожиданной, а бывает, что называется, проверенной временем. Поэзия – это непредсказуемость, это внезапные сближения, невозможные в прозе. Поэзия – это звук. Может быть – прежде всего звук, даже когда вы читаете «про себя».
Переводы – это тоже испытание поэта на подлинность, ибо хорошие стихи на чужом языке суть вызов, не принять который не позволяет поэтическая честь. Не знаю, как в других литературах, а в русской высокие образцы перевода становятся частью корпуса национальной поэзии. Мы любим, читаем и с удовольствием цитируем Вильяма нашего Шекспира и Омара нашего Хайяма, как своих.
Подлинных поэтов отличает несходство между собой, «штучность» их судеб. Тот, о ком у нас сегодня речь, этому мерилу соответствует как-то особенно ярко. Юрий Ключников, «весёлый странник золотого века», как его называют рецензенты (цитируя «Золотой век» самого же Ключникова), 24 декабря отметил своё девяностолетие. Все свойства и признаки подлинной поэзии, поименованные выше, ему присущи – в разных долях, но все. Не могу не согласиться со Львом Аннинским: «Тысячи своих строк Ключников выдержал в рамках державинско-пушкинской гармонии, не польстившись ни на какие авангардистские уловки». Юрий Ключников родился в городке Лебедин на Украине, 10-летним увезён в эвакуацию в Сибирь, в шахтёрский город Ленинск-Кузнецкий. Окончил Томский, один из лучших в стране, университет, в совершенстве освоил французский язык. Начинал директором сельской школы, перебрался в Новосибирск, работал гидом-переводчиком в Интуристе, радиожурналистом. В хрущёвскую оттепель учился в Высшей партийной школе в Москве на отделении печати, радио и телевидения. В Москве на Рождество в канун 1965 года имел видение Бога.
Его муза никуда не торопилась. В Новосибирск Ключников вернулся главным редактором сперва областного радиокомитета, затем Западно-Сибирской студии кинохроники. Свою советскую карьеру Ключников закончил редактором Западно-Сибирского отделения издательства «Наука». На этой должности он увлёкся богоискательством и духовными учениями Востока. За что и вылетел в 1983 году с работы. Устроиться он смог только грузчиком хлебозавода.
Этот поворот судьбы оказался для Ключникова воистину счастливым. После рабочего дня у него появилось свободное время, чего не было раньше, и он наконец отдал его стихам, а с началом перестройки включился в рериховское движение, объездил весь СССР, стал соучредителем издательства «Алгим», выпустившего десятки книг духовной направленности. Резко окрепший за шесть лет физического труда, он легко участвовал в экспедициях на Алтай, в Гималаи, Индию, Непал, десять лет водил большие (до 100 человек) группы к верховьям Белухи и Катуни – туда, где русские старообрядцы и другие странники двести лет искали своё Беловодье, райскую страну воли и правды. Позже пришёл к православию.
В случае Ключникова мы вправе (и даже обязаны) включать переводы в общий зачёт не только по причинам, что они в большинстве своём превосходны, он бережный соавтор тех, кого любит и переводит. А сверх того Ключников далеко обогнал всех, кто в XXI веке пробует разговаривать с мировой классикой в стихах и переводах. По складу личности он универсалист, которому доступны все жанры, очень разнообразный в своём творчестве. Он гармоничный и счастливый человек, нашедший своё Беловодье.
Стихотворных переводов Юрия Ключникова примерно 1500 – из древнеперсидской, древнекитайской и французской поэзии, а также из Шекспира. Чувствуется, что это не заказная работа, отбор диктовался любовью к самим стихам. Переводы максимально раскрывают лирический талант нашего поэта, порой излишне подчинённый в его русской поэзии гражданско-публицистическому императиву. Я просто покорён его мастерством и ненатужной верностью оригиналам. Есть прекрасный критерий: оценивать стихи, уже известные по переводам, ставшим каноническими.

Александр ГОРЯНИН,
писатель, публицист, член СП
и Русского ПЕН-центра

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.