Георгий Кольцов
Георгий Кольцов
Родился в 1945 году в с. Буреть Боханского района Иркутской области. В 1976 году окончил Литературный институт им. А. М. Горького (посещал семинар известного советского поэта-песенника Л. И. Ошанина). Печатался в журналах «Звезда», «Студенческий меридиан», «Пограничник», «Сибирь». Автор сборников стихов «Корни кедра» (1975) и «Спасательный круг» (издан в 2017 году). В 2018 году в журналах «Берега» (№ 4) и «Молодая гвардия» (№ 10) вышли подборки его стихов. В 1985 году Георгий Кольцов трагически погиб в возрасте 39 лет в г. Кашире Московской области. Там и похоронен.
У МОГИЛЫ НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА
Его зарыли в шар земной…
Сергей Орлов
А на земле ручьи звенели,
Цвела сирень,
Старела мать…
Ему б сейчас лежать в постели,
А не на площади стоять.
Продут позёмкой
Зимний вечер.
Проулки, улицы – пусты.
И стынут каменные плечи
Под плащ-накидкой темноты.
Его в Орле или в Иркутске
Ждать перестали земляки.
Ему бы сесть,
Переобуться
И, похоронке вопреки, –
В тот край,
Где пролетело детство,
Вернуться на исходе дня,
В избе родимой отогреться,
А не у Вечного огня.
СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ МОЕЙ МАТЕРИ
Самолёт у трапа замер.
Взгляд скользнул пo землякам –
Воспалёнными глазами
Я тебя средь них искал.
Подойду сейчас поближе
И, как в прошлую весну,
Ту слезу, что ветер выжал,
С твоего лица смахну.
Не один, а с младшим братом
В зал, где ты ждала, войду.
Там в полёт зовёт с плаката
Серебром обшивки «ТУ».
Близость встречи или ветер
Подгоняет, торопя…
Неужель на этом свете
Больше нет уже тебя?!
Вышло так, что мы с годами
Разлетелись кто куда.
А вернуться опоздали
Не на день,
А навсегда.
Как бы падать ни спешило
Под колёса полотно,
Довезти к тебе машина
Не успела всё равно…
В темноте белеет ставень.
Брату, что ль, в конце пути
Это право предоставить –
В двери первому войти?
Но, ссутулившись угрюмо, –
Отрешённо одинок –
Он о том же самом думал,
На родной взойдя порог.
В нетерпенье – не в испуге –
Он потребовал: «Входи»,
Чтоб скорей увидеть руки
На твоей сухой груди.
Так частенько ты держала
В них, задумавшись, иглу.
А теперь в цветах лежала
Под иконкою в углу.
Настрадавшееся тело
Прикрывала простыня.
А в ногах твоих сидела
Наша близкая родня.
Причитала тётя Клава,
Как старухи в старину:
«Кто тебе, сестра,
Дал право
Оставлять меня одну?
Ни тепла в избе, ни дыма…
Порвалась надежды нить…
Как теперь я буду мимо
Этих окон проходить?!»
Плач, ознобом пробивая,
Разгулялся по избе…
Почему она, живая,
Так печётся о себе?
Но когда не голосила,
Обессилевши, она,
То совсем невыносимой
Становилась тишина.
Тишины такой пугался,
Молча сам себя ругал.
Горло сдавливал не галстук –
Подступивших слёз аркан.
Зябко вздрагивали плечи,
Хоть я к плачу не привык…
Может, вправду
Мёртвым легче,
Чем оставшимся в живых?
Телеграммы срочной выстрел
Их не ранит, не убьёт…
Мать, прости мне эти мысли.
Здесь мы с Саней. Видишь?
Вот!
Поделюсь я новостями,
Что привёз издалека.
Ну а Саня вновь растянет
Для тебя огонь-меха!
Ты спляши цыганский танец,
Приглуши разлуки боль.
А захочешь, я останусь –
Буду рядышком с тобой.
Ведь тебя мне не заменят
Ни работа, ни жена…
Бьётся раненым тайменем
В сетях ночи
Тишина.
РОДОСЛОВНАЯ
Сколько смешано судеб
И различных кровей!
Добираюсь до сути
Родословной своей.
Дед родился в Николу.
И один на один,
Был пока ещё молод,
На медведя ходил.
Шкуры в старом сарае
Много лет берегли.
От него, Николая,
Николаи пошли.
Но отец мой в атаке
Был сильней во сто крат.
Выходил он на танки
Со связкой гранат.
А без вести пропавших
Сколько в нашем роду?..
По следам землепашцев
И служилых
Иду.
Не сгибались под ветром,
Не боялись огня.
В честь них
Именем светлым
И назвали меня.
Ну а если я струшу
В горьком беге минут,
Мёртвых прадедов души
Пусть меня
Проклянут.
ДЕРЕВНЯ
To гнев свой меняла на милость,
То вновь становилась строга.
Я вырос в деревне.
Я вырос
В краю, где до неба стога.
Где звёзды мерцали в затоне,
Где рук не хватало в страду,
Где исстари как на ладони
Всегда человек на виду.
Настырный –
Наивный по сути! –
Да и на подъём не тяжёл,
Чтоб в городе выбиться в люди,
Я рано отсюда ушёл.
Дорогой проверен на зрелость,
Я дело искал по плечу…
Мне многое в жизни хотелось,
Но честно признаться хочу,
Что, как бы мир ни был огромен,
Как наш ни оправдан побег,
В стенах деревенского дома
Душа остаётся навек!
РОДНОЙ ДОМ
Валентину Распутину
Снова в тесном дому соберёмся,
Три окошка – к реке под бугор…
А причина, возможно,
Лишь в том вся,
Что здесь мамка живёт до сих пор.
Мы смолистых дровишек наколем,
Засучив до локтей рукава.
На зелёном картофельном поле
Отцвела и пожухла ботва.
С чем сравнить материнскую старость?
С тяжкой участью тихих берёз,
На которых листвы не осталось –
Всю по свету ветрище разнёс!..
Старший соль добывает в Усолье.
Младший брат обживает Москву.
Да и я в городок невысокий
Мать давно безнадёжно зову.
Рвётся нитка в том месте, где тонко.
Ну а если она не тонка?!
Наша мать, коренная чалдонка,
Дом бросать свой не хочет пока.
Сердцем чует:
Пока он не продан,
Каждый связан надёжным узлом
И с землёю, откуда мы родом,
И с закатом за синим селом…
В доме, где не нажили богатства,
Где пока ещё мама жива,
Заставляет нас всех собираться
Неизбывная сила родства.
* * *
Звёзды в клочьях тумана
Догорают дотла.
Острогою трёхгранной
Выплывает скала.
Чьё-то робкое эхо
Растворилось в лесу.
Лодки – днищами кверху –
На зелёном мысу.
Облака, как таймени,
Розовеют вдали,
Но скала ловит тенью
Отраженье зари.
По воде, как от рыбы,
Разбежались круги.
Рыбаки! Помогли бы
Снять зарю с остроги.
* * *
С отвоёванного детства,
Пережитого сполна,
Мне досталася в наследство
Только Родина одна,
С речкой,
С лугом,
С голосами
Птиц, поющих надо мной,
С городами и лесами,
Опалёнными войной.
Жизнь свою по воле сердца
Прожигая на бегу,
Неделимое наследство
От пожарищ берегу.
И одна забота только:
Всё наследие моё
Передать своим потомкам,
Уходя в небытие,
С речкой,
С лугом,
С голосами
Птиц, поющих в вышине.
С городами и лесами,
С добрым словом обо мне.
КОЛОКОЛЬЧИКИ
Колокольчики,
Колокольчики –
Ни конца вам, ни края нет.
То ли морюшко,
То ли полюшко
Этот пляшущий синий цвет…
Озорная пора,
Озёрная!
Я и вспомнить теперь не смогу,
Сколько их,
Колокольчиков, сорвано
На ребячьем моём веку.
Я их ставил в стакан.
Подравнивал.
На пол стряхивал муравья.
Каждый,
Словно птенец подраненный,
Крылья медленно расправлял.
Снова в детство
Вернуться хочется
И по синему полю брести…
Колокольчики,
Колокольчики,
Обеззвученные в горсти.
