Николай ШМЫРЁВ

Николай ШМЫРЁВ

 

ПОСЛЕ БОЯ

После боя курили до спазмов махорку.
Дым табачный мешался с гарью войны.
Старшина зашивал в блиндаже гимнастёрку,
А радист всё искал звук пропавшей волны.
Нас осталось во взводе чуть более трети,
Писарь в штабе устал похоронки писать.
Мы в атаку с «ура» поднялись на рассвете,
Вспоминая некстати Бога и мать.
Захлебнувшись в крови, высоту отобрали.
Долг солдатский отдали мы Богу сполна.
Принесли нам во взвод ордена и медали.
И гордиться потом будет нами страна.
А сейчас мы сидим, остывая от боя.
Взводный ищет лопаты, бойцов схоронить.
Лишь мечтаем пожить в тишине и покое
И красивых девчат целовать и любить.

 

ВСТРЕЧА С ОТЦОМ

Он заглянул в мой дом с рассветом.
За шторой начинался день.
А я не спал, читал газету.
Вдруг на меня упала тень.
Её почувствовал всем телом.
Тревогой сердце обожгло.
Стоял отец, медаль блестела,
И стало на душе светло.
Его не видел четверть века,
А он, как с фото, молодой.
Ещё здоровый, не калека,
Но почему-то весь седой.
«Ну как, сынок, живёт Россия
Или напрасно кровь пролил?
Жива ль жена моя, Мария?
Ты сколько правнуков родил?»
Я отвечал, слезу глотая:
«Уж мы живём в стране другой –
Как получилось, сам не знаю, –
Не в той, такой тебе родной.
Сейчас гордимся мы Россией,
Оплотом многих государств.
Переболевшей амнезией
Без эскулапов и лекарств.
Ты защищал меня и маму,
Внучат своих на той войне,
И, прикасаясь к твоим ранам,
Гордились мы тобой вдвойне.
Ты спи спокойно, я всё помню
И выполняю твой завет.
Давно сказали мы всем войнам
По-русски твёрдо наше «нет»!
Ты в День Победы мне явился.
Сегодня снова станешь в строй.
С врагами кровью расплатился,
Завоевав для нас покой.
Победоносный полк Бессмертный
Всегда на страже будет бдить,
И, как итог закономерный,
Нас никому не победить.
А если вдруг чума полезет –
Полечит чумку «Сатана»!
Пусть враг сначала точно взвесит,
Чем может кончиться война».
Тут с колокольни звон раздольный
Призвал на службу прихожан.
«Ну, мне пора, свой тост застольный
Я за победу выпью там».
Вставало солнце, пели птицы.
На площади сбирался люд.
Смотрел газетные страницы,
А видел, как полки идут.

* * *

Безмолвный боец, гранитные плиты
И строчки имён не пришедших с войны.
Мы помним их всех, они не забыты,
Присяге на верность остались верны.
Не каждый из них дошёл до Берлина,
Но каждый победу приблизил на шаг.
Летит вдаль, курлыча, клин журавлиный
Над домом, где был у солдата очаг.
Пылает огонь, скорбят наши души,
Глаза застилает печальной слезой.
И звуки «Славянки» становятся глуше,
А клир пропоёт им «Вечный покой!».
Здесь все земляки находятся вместе.
У наших героев один монумент.
С исполненным чувством долга и чести
Возложим цветы на крутой постамент.
Пред ним я склоняю голову долу.
Пусть Вечный огонь не погаснет на миг.
В больших городах и маленьких сёлах
Вовек не забудут фашистский «блицкриг».

* * *

Быть на нейтралке надо до рассвета.
Я полз в ночи под стрекотание цикад,
Готовя, как на Корсике, вендетту
Тем, кто принёс на Родину кромешный ад.

За мною Сталинград, в огне горящий,
В разрывах Волга, вся великая страна
И воздух, раскалённый и смердящий, –
Таким дышал в аду бездушный сатана.

Я откопал невидимый окопчик,
Залёг с винтовкой снайперской в руках.
Простой, как три рубля, тамбовский хлопчик
И видевший войну в кино и детских снах.

Светало. В окуляр увидел фрица.
Вот и на мушке он, лишь на курок нажать.
Нажму, и жизни навсегда лишится
Мой грозный враг, и где-то будет плакать мать.

Он падал тихо в неродные травы,
Как сноп, подкошенный крестьянскою косой.
Не знал он Русь, людей российских нравы.
Сидел бы лучше с фрау в мюнхенской пивной.

Вот вспыхнул первый луч на горизонте,
И снова будет день, наполненный войной.
А я всего-то месяц как на фронте,
Но замкомвзвода говорил, что я герой.

Я воевал ещё почти два года.
Мне тяжело смотреть в ту тягостную даль.
Я точно знал, в огне войны нет брода.
За это получил и орден, и медаль.

* * *

Убит, едва поднявшись из окопа.
Атаку рота продолжала без меня.
Нарушив предсказанье гороскопа,
Я умер тихо, ничего не говоря.

Вчера мне девятнадцатый пробило
И взводный подарил трофейный финский нож,
Ну а сегодня выроют могилу
И скажет ротный, я на ангела похож.

Мне не придётся праздновать победу,
Но пусть страна поднимет рюмку и за нас.
Я к маме в дом родимый не приеду
И о войне не расскажу печальный сказ.

Мой род на мне закончился печально,
Но говорю вам всем, живущим на Руси,
Пусть прозвучит мой голос и банально:
Умри, как умер я, но Родину спаси.

* * *

Нам на рассвете завтра снова в бой.
Кричать «Ура!», захлёбываясь кровью,
А я простой лишь смертный, не святой.
В атаку нет бежать во мне здоровья.

Да что скрывать, я, как и все, боюсь
Принять под сердце пулю роковую,
Хотя не верю, всё же помолюсь,
Как буду подниматься в штыковую.

А там никто не знает, кто кого.
Быть может, землю я собой закрою
И мне не хватит несколько шагов
До ордена или звезды Героя.

Я из окопа встану во весь рост
И побегу, куда нам приказали.
Не надо мне ни орденов, ни звёзд,
Ни даже мной заслуженной медали.

Солдата путь недолог на войне,
Но верю, встречу утро я с победой.
А вдруг, как в картах, повезёт вдвойне,
И я домой после войны уеду.

Над полем брызнул солнца первый луч,
И вместе с ним сигнальная ракета.
А воздух был так девственно-пахуч,
Каким в степи бывает ранним летом.

* * *

Я не рвался в бой, мне было страшно,
Но приказ – в атаку и вперёд.
Сшибся с фрицем в схватке рукопашной,
Думая, что мне-то повезёт.

Я бежал, читая вслух молитву.
«Отче наш, – просил я, – сохрани.
Дай мне пережить вот эту битву.
Ту, с косой, подальше прогони».

Я не знаю, кто спасал от смерти,
Но отвёл блестящий острый штык
В яростной безумной круговерти
Мой товарищ, друг степей калмык.

Время лечит, затянулись раны.
Но как часто в сумраке ночи
Я опять бегу, как окаянный,
А жена мне шепчет: «Не кричи!»

* * *

Опять впереди высота,
И снова идти мне под пули.
Вчера лишь была занята,
Но немцы её вернули.
Комбат тут же выдал приказ:
К восьми высоту взять обратно.
Вслед несколько матерных фраз,
И всем сразу стало понятно.
А в роте большой некомплект,
Патроны и те на исходе.
И будет ли зримым эффект,
Когда половина во взводе?
Наутро в атаку пойдём,
Крича и стреляя по фрицам.
Опять высоту мы возьмём,
Приблизившись к вражьей столице.

* * *

В ночи я слушал «Лунную сонату» –
Покой, величественность, грусть…
Как будто реквием погибшему солдату,
Сказавшему жене, что «я вернусь!»

Он не вернулся, он нарушил слово,
Но разве можем мы его винить?
В атаку шёл под знаменем багровым
И с мыслью дерзкой: «Только победить!»

Не добежав до вражеских позиций,
Упал в траву, сжимая автомат.
Он матери ночами будет сниться,
Защитник Родины, простой герой-солдат.

Орган затих. Но «Лунная соната»
Во мне звучала, отгоняя сон,
Как гимн невозвратившимся солдатам,
Навечно занесённым в пантеон.