Нурлан Калыбеков. Стихотворения

Нурлан Калыбеков
Родился в Кыргызстане 1973 году.
Окончил Кыргизский государственный национальный университет.
Учился у знаменитого русского поэта Ю. П. Кузнецова.
Автор поэтических сборников. Живет в городе Бишкеке.
Перевел с кыргызского
Александр НИКИТЕНКО

 

ТЫ СКАЗАЛА, ЧТО ЛЮБИШЬ МЕНЯ

 

Ты сказала, что любишь меня,
А в глазах твоих слëзы стояли.
Только хватит ли в сердце огня
Возлюбить всю Вселенную? Хватит
Светлых сил задушевных в тебе?
Сможешь
Круто
Свернуть по судьбе?
Ради жаркой сердечной причуды
Всем пожертвовать надо: родными,
И подругами, отчей землëй,
И живою копейкой базарной,
И звездою своей лучезарной.
От всего дорогого отречься:
От своей красоты неземной
И от ровной дороги прямой,
Чтобы пыльной дорогой увлечься,
Пыль глотать и невзгод не беречься.
Ты судьбою наказана будь,
Чтоб со мною пройти этот путь.
Путь страданий и адовых мук
С воскрешеньем из мëртвых.
И вдруг
Осознай
Через свет очищенья
Божью кару
И силу прощенья
Всеблагого Творца самого.
Таковы заковыки Его:
Шлëт Он в наши земные пределы
Свет любви, чтобы мы на земле
Осознали: любовь – это Бог.
Безупречна она и чиста.
Святость ей осеняет уста,
И в сияньи любовного слога
Тайна тайн и познанье от Бога.
Он живет, нас любовью маня.
Ты сказала, что любишь меня.
Но любовь моя в небе высоком.
Страсть моя во Всевышнем.
Урокам
Лишь Его я внимаю.
Лишь Бог
Во главе моих трудных дорог.
Необъятны
Его соучастье
И любовь,
И блаженство,
И счастье.
В вышней неге
Я душу врачую,
По несметным вселенным кочую.
Все миры мне открыты, как братья,
И меня заключают в объятья.
Всë изведано там и знакомо.
Не в гостях я у Бога, а дома.
Меня райские девы встречают,
Песней вечной любви привечают –
Светит Бог сквозь волшебный напев.
Стань подобьем заоблачных дев,
И тогда приходи,
Приходи,
Приходи
И к груди припади.
Ты сказала, что любишь меня.
Если хочешь, я чувством отвечу.
Я ведь сердцу сейчас не перечу –
Я всего лишь простой человек
Тоже ждавший с возлюбленной встречу
И мечтавший о встрече навек.
Но любовью
Всë это назвать
Не могу.
Это лишь опьяненье,
Заблудившейся крови затменье.
Лишь мгновенье
С тобой я побуду
И умчусь, словно ветер.
Мой путь
Совершенно иной.
Не забудь.
Ты останешься в горьких слезах.
Моë имя ты возненавидишь.
Только боль я оставлю тебе.
Прорыдаешь с проклятьем: «Люблю!»
Нет страшней ничего в этом мире.

 

ВСЕМОГУЩИЙ

 

Я прахом был. Я был вселенской пылью.
Теперь свой свет лелею в глубине.
Несметные миры с их звëздной былью
вошли в меня и улеглись во мне.

 

Отдёрнув звёздный полог мирозданья,
перед самим Всевышним я предстал.
И в безднах безграничного сознанья,
казалось, сам я Богу равным стал.

 

И все углы вселенной, и все части
свою мне даровали благодать.
И разлилось повсюду моë счастье,
ему конца и края не видать.

 

В меня вошла, как солнце, бесконечность,
отрадна, лучезарна и нова.
На небесах, где звёзд седая млечность,
вращал я вечной жизни жернова.

 

Живых существ я приумножил смету.
Их судьбы мне послушны и верны.
И из небытия вернул я к свету
всех, пребывавших в лапах Сатаны.

 

Вне всех времëн, что были так безмерны,
продолжил я кочевье всех богов.
Очистил землю от хулы и скверны
и всюду свет разлил без берегов.

 

Кромешный мрак я сделал ярким светом.
Все стали мной. Я сам вошел в других.
Я горести оставил под запретом.
Вот я – благая весть для всех благих.

 

Я пылью был. Я прахом был ничтожным.
Я Человек. Я Бог. Я властелин.
И ты ступай, не дрогнув пред возможным
концом пути средь адовых пучин.

 

ЦЕЛЬНОСТЬ  МИРА

 

Я этот мир на части не делю,
в нем белое и черное едины.
Добро и зло, веселье и печаль
— все целостно, вовек нераздвоимо.
Ведь солнце светит всем через тюндюк* —
и на гостей, и на хозяев в юрте,
а свет с низин стремится к небесам.
Пусть те, кто разделяет этот мир
на белые и черные детали,
кто рвется в рай, о святости мечтая,
и те, которым предназначен ад, —
отправятся туда, куда угодно.
Меня их планы вовсе не волнуют,
поскольку мир на части не членю.
Мне суть самой природы интересна
в ее неразделяемом единстве —
как падают небесные лучи,
а им навстречу тянутся земные.

 

Так возникает света естество.

 

ИСТИНА МОЯ В СЛЕЗАХ РОЖДАЛАСЬ

 

Злые языки поддали перцу.
Ложь ползëт на истину, как смог.
Как кувалды, сплетни бьют по сердцу.
Но сажаю их я под замок.

 

Виноват? Безвинен? Точно знаю:
только Всемогущий мне судья.
Если душу грязью запятнаю,
Бог не пустит в райские края.

 

Мать меня рожала не иначе
как в слезах и муке родовой.
В мир явился в крике я и плаче.
И с тех пор печаль всегда со мной.

 

И с тех пор бытуя честь по чести,
со слезами дружен я в тиши.
И угаснут лишь со мною вместе
мои слëзы – соль моей души.

 

Ими я плачý, идя по краю,
за ошибки в круге бытия.
Но однажды час нагрянет, знаю,
и без слëз навек останусь я.

 

Без забот, без слëз – такая малость
жизнь в раю! Пустая каждый час.
Истина моя в слезах рождалась.
Нет без слëз божественного в нас.

 

Мы не плаксы! Чистых слëз взыскуем.
Лишь по пустякам их не растрать!
Распростясь с печалью, мы рискуем
Бога в своем сердце потерять.

 

О моя душа! Слепой судьбою
навсегда дарована ты мне.
Беспечальны будем мы с тобою
святы, но от Бога в стороне.

 

СЕНОКОС

 

Густо в зелени с утра дымит роса.
Острой саблей блещет в море полевом,
с упоением свистит моя коса.

 

Эх, трава с твоей беспечною красой!
Это смерть пришла со мной в твой вольный дом
ширью гиблого прокоса полосой.

 

Я, как жадный ненасытный кровосос,
смерть принëс в живой цветущий окоëм,
обезглавил сонмы душ в прохладе рос.

 

Душегубом стал я с острою косой,
чтобы зваться разудалым косарëм
на просторах под серебряной росой.

 

В жаркой удали не чувствовалось мне
как стонала и как плакала трава,
истекала кровью соков на стерне.

 

На прощанье остро пахла в вечном сне,
и кузнечиков звенящая молва
поутихла в полумëртвой тишине.

 

Эх, трава, я истребил тебя, как жаль.
Сиротливо, пусто в поле без травы.
В стан беспечности со мной вошла печаль.

 

Много трав под океаном синевы.

 
СОН
 

Сон – это маленькая смерть.
Я каждый вечер умираю.
Касаясь головой подушки,
я ухожу в небытие.
Моя душа, как привиденье,
гуляет там, где нет следов
ни человечьих, ни звериных.
Но вдруг встречаю я людей,
их обнимаю, словно братьев.
По лесу чудному хожу,
язык деревьев мне понятен —
общаюсь с ивами седыми.
Я пьян от запаха цветов,
от аромата трав и листьев.
И так не хочется терять
томленье нежное и негу.
Архары дикие в прыжке
рогами достигают неба
и, звезды яркие собрав,
меня сияньем осыпают.
Порхают бабочки вокруг,
трепещут крыльями, как в танце,
на сцене сказочной поляны,
неспешно на цветы садятся.
От их полета ветерок
мне остужает лоб горячий.
Такой покой царит кругом!
Нирвана, смысл бытия!
Мой разум буйный бег смиряет.
Лечу, сверкая, как комета,
и мы вдвоем с Луной играем,
качаясь в ласковых лучах.
Луна улыбкою чарует,
как дева сказочной красы.
Душа моя полна покоем,
легка, как белый одуванчик,
как яблоневый лепесток.
Вдруг в эту божью благодать
врывается раскатом грома
звонок будильника. Кошмар
сменяет райские картины.
Я в ужасе, себя не помню
меж тем и этим измереньем.
Так сердце бухает в груди,
меж ребер бьется, будто в клетке.
Мозг возвращается в себя,
раскачивая тяжесть тела,
готовясь к новой муке дня.
Жизнь начинается с нуля…

 
АВТОПОРТРЕТ
 

Кто ты такой?
Откуда держишь путь?
Куда ты направляешься сегодня?
Ты, право, непонятный человек.
Все для тебя старо,
нет новизны ни в чем.
И даже боги не авторитеты.
Живешь ты без идеи, как босяк,
чьи ноги топчут слипшуюся грязь,
а мысль витает в белых облаках.
Там твой приют и родина души.
А те, кто в высоту не залетает,
как куры, что клюют зерно с земли —
ту долю, что назначена тебе —
и головы наверх не поднимают,
они к себе гребут, ведь всё живое,
обычно лапой делает к себе.
Всё, кроме чудаков таких, как ты.
Кто ж ты такой?
Упрямый одиночка,
которому в людском скопленье душно?
Ты мог бы, словно мудрый вещий старец,
паломником бродить из края в край,
подняться на вершины Гималаев,
чтобы оттуда оглядеть весь мир
и, словно ветер с этих гор небесных,
слететь к вершинам гор в родной стране.
Овеять камни древние дыханьем,
припасть щекою к этим грубым скалам,
как будто на любимую подушку,
которой мягче в целом свете нет.
А если встретишь ты в пути бродяг,
что много лет скитаются без дома,
они тебе тебя в тот миг напомнят –
такие ж неприкаянные души —
и трудно будет слезы удержать.
Что ж ты за человек?
Готов за горло
схватить бездушных бонз, царей, псарей
гнать по широкой улице плетьми
и выкинуть их голыми на площадь.
Ты – не Фемида, но твои весы
могли бы точно всех уравновесить,
ты мог бы справедливости добиться,
сбить спесь с богатых, бедных поддержать.
 На бренный мир ты смотришь непредвзято,
блеск роскоши претит твоим глазам.
Нет для тебя вождей и вожаков,
по чьим следам ты шел бы в упоенье.
Ты равнодушен даже к божествам,
которым поклоняются другие.
Упрямец, ты не слушаешь советов
и делаешь, что в голову взбредет,
не ставя в грош общественное мненье.
Ты высоко летишь. Но позабыл:
чем выше, тем больнее будет падать.
Кто ты такой?
Когда тебя не станет?

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.