ПОКРОВ
Светлана Тюряева
г. Петушки, Владимирская обл.
Член Союза писателей России.
Родилась и живёт в г. Петушки Владимирской области (Россия).
По профессии – инженер-технолог хлебопекарного, кондитерского и макаронного производства. Пишет стихи и прозу.
Издано семь поэтических сборников и три детские книги (рассказы, сказки). Дипломант и призёр нескольких литературных конкурсов, в том числе и конкурса «Владимирская книга года» (2018, 2019, 2021). Публиковалась в журналах «Берега», «Московский базар», «Клязьма», литературно-краеведческом сборнике «Владимир», поэтическом альманахе «45-я параллель», международном поэтическом альманахе «Артелен», сборниках патриотической поэзии «Оберег» (СПР) и «Язык победы» (Владимирское отделение СПР).
С семи утра телефон Натальи «ватсапил» сверх обычного (так она называла звуковой сигнал о поступлении сообщений). Зелёный значок сети показывал цифру двадцать.
– Ох ты, сколько вас! – удивилась она и открыла чат первого из отправителей. На экране телефона появилась поздравительная картинка с днём Покрова Богородицы. – Сегодня же Покров! – Наталья взглянула в окно.
Затянувшийся на неделю дождь наконец угомонился. Солнце позолотило осенний наряд берёз и принялось с востока очищать небеса от неприглядной, давящей серости. Не случится снега на Покров день – ну и хорошо, значит, не скоро ещё до зимы.
Наталья смотрела вдаль из окна восьмого этажа сибирской многоэтажки и мысленно улетала туда, где родилась, выросла и жила со своей семьёй до 2014 года. Ей вспоминались весёлые празднества Покрова, проводимые в их станице: праздничная служба в храме и крестный ход, на который бабушка, а потом и мама не преминули сходить; выступления приезжих артистов, а в годы её детства и юности – ещё и скачки; шулюм (тройная уха), кулеш или шурпа, приготовленная на костре, и блины.
Блины – это отдельная тема! Их всегда пекли много, чтобы всем вдоволь хватило.
Бабушка говорила: «Чем больше блинов на Покров, тем теплее зимний дом». Только сразу их к столу не выносила, а брала тарелку и обходила с теми блинами все углы дома, молясь Богородице. С детства Наталья знала, что день Покрова Богородицы для донских казаков – главный праздник. Она спешно набрала заветный номер телефона. На том конце провода раздался приглушённый голос:
– Слушаю, доча. С праздником тебя.
«Слава Тебе, Господи, жива!» – легло на сердце, рассеяв волнение дочери.
– С праздником, мамочка, что так тихо говоришь? Что случилось?
Последнее время Наталья звонила маме по два раза в день. Страшные события этого года коснулись их родной станицы. Конечно же, дочь пыталась привезти мать к себе, но тщетно. Та отказалась наотрез: «Батя мой, не гляди, что после войны одноруким остался, а дом отстроил – крепость! Подпола – хоть пляши. Я в подполах отсижусь – и за дела. Огород, он ведь уход любит. А сад? Мы ж с дедом те яблоньки, как тебя, ро́стили. А кто за могилками присмотрит? Не поеду! Вот и весь сказ».
Накануне Наталья до матери дозвониться так и не смогла. Заснула с трудом – мучили переживания. И сейчас разразилась слёзной тирадой. А мать в ответ:
– Пока тихо, я на огороде была, а как стрелять начали – в подпол спустилась. Там связи нет, ты же знаешь. Уснула под утро: до рассвета – взрывы, грохот, свист. Правда, уже приглушённые, видать, дальше отошли…
– Мама!!! – слёзы вновь подкатили к глазам дочери. – Ну почему ты такая упрямая? Звала тебя, звала к нам переехать… Нет, упёрлась: дом, огород…
– Смирись, дочка. Мой тут клочок земли, родной. Деды твои в нём лежат, бабки, отец, и я рядом лягу. Мой-то батя за него в Отечественную рукой расплатился, а мамка – всей семьёй. Нет уж. Не могу я их память растоптать. И закончим на этом.
– Обо мне ты подумала? Я места себе не нахожу, – продолжала дочь. – Как ты там одна?
– Да не одна я, доча. Не одна. Антонина со мной живёт. К себе пустила. Её дом сильно пострадал. А наш – немного зацепило, аккурат угол твоей комнатки. Мы уже его, как могли, подлатали. Тоня говорит: «В сарайке жить буду, а сынка дождусь. Вернётся Петро – и что? Мало того что дом разбит, да ещё и матери нет. Ищи свищи? На своей земле ждать буду». Недавно гуманитарку давали. У нас и мука, и масло есть. Сейчас мы блинков напечём, да к Богородице с молитвой и поклоном… Не боись, доча. Всё будет хорошо. Ты же помнишь, какой сегодня день?!
Синева, как боль с души, гнала с неба серые тучи. Октябрьское солнце дарило остатки своего тепла. И очень хотелось верить в светлое, доброе, чистое…
– Огради, Господи, – шептала в подбитом войной доме пожилая казачка, – и вознеси молитвы наша ко Престолу Бога Сына Твоего…
– Огради, Господи, – вторила ей в далёком сибирском городке дочь…
И приглушённое: «Заступнице нашей: услыши мя, молящуюся Тебе, осени детей и родичей моих вседержавным Покровом Твоим… избави от всякого зла…» – незримо плыло из сибирского городка в сторону донских степей и сливалось с ответным: «…Пречистому образу, умильно глаголем: покрый нас честным Твоим Покровом и избави нас от всякаго зла, молящи Сына Твоего, Христа Бога нашего, спасти души наша».
И расстилался спасительный молитвенный покров, и сильнее той защиты не знала донская казачья душа… А на столах обоих домов, разделённых тысячами километров, царственно возвышалась стопка золотистых блинов.
Сегодня же день Покрова – главный казачий праздник!
