ЖОЗЕФИНА

Юрий Владимирович Плугатарь

Директор Никитского ботанического сада с марта 2014 года, член-корреспондент Российской академии наук, доктор сельскохозяйственных наук, заслуженный работник науки и техники Республики Крым, начальник отдела аппарата Президиума РАН по взаимодействию с научными организациями Республики Крым и города федерального значения Севастополя

1812 год, сентябрь, пожар в Москве, Бородинская битва… И в эти отчаянные для России дни в Никитском ботаническом саду в Крыму высаживают первые деревья и первые розы… Как объяснить этот парадокс? Рассказывает директор НБС-ННЦ, чл.-корр. РАН Юрий Плугатарь:
– Всё-таки история мира – это во многом биографии великих людей. И наш император Александр I, вероятно, думал о том, что смело смотреть в будущее может лишь государство, развивающее науку. На самом деле всё в жизни переплетается самым удивительным образом: война и мир, ненависть и любовь… Но даже он вряд ли мог предположить в те сентябрьские дни, что уже через полтора года будет вести светские беседы в замке Мальмезон в Париже не с кем-нибудь, а с самой Жозефиной Богарне, первой женой Наполеона Бонапарта.
– Какой неожиданный и интересный поворот! Почему именно там?
– Именно в Мальмезоне расположен один из самых старых садов, существующих по сей день. К 1814 году, когда там побывал наш император, в саду произрастало 250 сортов роз. Впрочем, последние исследования специалистов доказывают, что коллекция Мальмезона насчитывала более 600 различных сортов роз! А основала всё это великолепие именно Жозефина Богарне. Впрочем, Жозефиной прозвал её Бонапарт, родители звали дочь Розой, и, как видим, домашнее имя этой поразительной женщины оказалось очень символичным.
– Эти факты впечатляют!
– Конечно! Жозефина страстно увлекалась ботаникой, а её розы вдохновили выдающегося бельгийского художника Пьера-Жозефа Редуте на создание целой серии их «портретов». Эти 186 рисунков, вошедших в его знаменитый труд «Розы», и сегодня воспринимаются как подлинный шедевр ботанической иллюстрации…
Именно в Мальмезоне завершились отношения Наполеона и Жозефины, он отдал ей дворец после развода, причиной которого стала её неспособность иметь детей. Кто-то впал бы в отчаяние, но только не Жозефина, которая сотворила здесь настоящий рай. Легенды зачастую молчат о том, что Богарне отнюдь не была обычной восторженной любительницей цветов. Она не просто коллекционировала их, её увлечение основывалось на глубоких знаниях, и Жозефина мечтала создать подобие сельскохозяйственной академии, где разводились бы редкие культуры на радость французам.
Наполеон всегда помнил об этом умиротворённом уголке, где он мог отдохнуть и расслабиться. Удивительно, но ведь именно сюда, к бывшей жене, он приехал после разгрома Ватерлоо и провёл здесь четыре дня, прежде чем отправиться на остров Святой Елены. И уже там, перед самой своей смертью, Наполеон прошептал: «Армия. Франция. Жозефина…» Думаю, и императору Александру I было крайне любопытно побывать в её имении, ведь слухи о роскошном розарии Мальмезона будили воображение, все мечтали взглянуть на этот волшебный уголок.
– Как же оказался царь-победитель, разбивший Наполеона, в гостях у его бывшей супруги?
– Он встретился с ней в Мальмезоне весной 1814 года. Одна из их совместных прогулок в саду закончилась для Жозефины воспалением лёгких и смертью. Её розы осиротели… Однако память о розарии жива в именах цветов, названных в её честь, – «Лапажери» и «Воспоминания о Мальмезоне». Конечно, мы тоже не могли обойти вниманием эту королеву роз. На одном из наших интродукционных участков у нас растёт роза «Жозефина де Богарне», которая, несомненно, станет украшением нового розария Никитского ботанического сада. Выведена она носителем одного из самых прославленных имён в селекции роз – Жан-Батистом Андре Гийо – во Франции в 1865 году. Вот таким необычным образом в Никитском саду, появившемся благодаря Александру I, отныне прочно займёт своё место его долгожданная прекрасная гостья – Жозефина, пусть и в облике розы.
– Какая романтичная история! Невольно задумаешься о том, что у каждой розы – своя судьба, а может быть, и характер, как у человека… Вот Ваша кипучая натура, к примеру, никому покоя не даёт! Ещё пару лет назад совершенно невероятной казалась поставленная Вами перед коллективом задача открытия парка «Монтедор», который пережил почти 30-летнее забвение и был закрыт для публики. Сегодня этот прекрасный отреставрированный парк стал неотъемлемой частью Южного берега Крыма. Но Вы опять словно доказываете всему свету: мечты нужны для того, чтобы сбываться! Но так ли уж был необходим Никитскому саду новый розарий? Разве и без него не прекрасна коллекция роз сада? Она – одна из богатейших в России, что же не устраивало Вас? Как пришла идея разработки ещё одной площадки?
– Все знают, какой шикарный был в Никитском саду розарий. Однако тот участок получил другое предназначение, и мы подобрали новый. Когда в НБС на одну из конференций съехались блестящие представители ландшафтной архитектуры из многих стран мира, мы показали им потенциальную будущую площадку под розы, находящуюся в самом центре сада, граничащую с заповедником «Мыс Мартьян». Все были от неё в восторге: это действительно прекрасное место, да и площадь немаленькая – около трёх гектаров. Мы задумали представить розы во всей их красе – шикарно, броско. Решили использовать при этом вертикальное озеленение, чтобы всё заиграло красками, оттенками, запахами. Чтобы этот благоухающий аромат поднимался дальше, к верхним паркам. Мы задумали показать в новом саду всю непростую, полную романтики и тайн историю селекционных работ по этой культуре в родном Отечестве и в мире. Ещё одна цель – расширить уже имеющийся в коллекции НБС генофонд для дальнейших исследований. В новом экспозиционно-коллекционном розарии будет высажено более 15 тысяч кустов роз из разных садовых групп. По сути, новый розарий – это генетический банк ценных видов, форм и сортов роз для интродукционных и селекционно-генетических исследований по созданию высокодекоративных, обладающих хозяйственно ценными качествами, устойчивых к заболеваниям отечественных сортов садовых роз для условий юга России.

По ходатайству генерал-губернатора Новороссийского края Армана Эмманюэля де Ришелье и известного русского учёного-натуралиста М. Биберштейна 10 июня 1811 года император Александр I подписал указ о закладке казённого сада на южном берегу Тавриды, в окрестностях деревни Никита.

– Новый розарий свяжет Нижний и Верхний парки в один уникальный комплекс, словно медальон-талисман. На всё это понадобилось немалое время и колоссальный труд… Как всё же удалось осуществить задуманное?
– Я бы добавил: нам понадобились не только время и труд, но и немалые деньги. Сам по себе неровный участок площадью в три гектара в чудесный розарий не превратится, нет у нас ни тыквы, ни феи с волшебной палочкой… Мы ладили террасы, перекрывали плитами водотоки, осуществляли очень серьёзные подготовительные работы. Они были бы невозможны без гранта Российского научного фонда, полученного под создание нового розария. Всё это вдохнуло в сад новую жизнь, а сами учёные словно обрели второе дыхание, почувствовали силу для настоящих научных прорывов, ставят перед собой самые амбициозные цели. У розоводов, к примеру, одна из них – создать сорта вечнозелёных плетистых роз, да ещё с практически постоянным цветением. А сорта для открытого грунта, цветущие более двухсот дней в году, уже созданы, существуют! Они к тому же ещё и холодостойкие, в условиях субтропиков обходятся без дополнительного укрытия.
– Сразу захотелось в своём небольшом саду посадить такие. А если бы они ещё и ароматными были…
– Именно! Экспозиция «Сад ароматов» зай­мёт в новом розарии особое место. Изучив около двух тысяч сортов, наши учёные отобрали около ста из них с наиболее интенсивным ароматом. Поясню для чего. Дело даже не в том, что розы имеют примерно 24 типа ароматов и могут дразнить нас запахом не только собственно розы, но и фиалки, яблока, ­подснежника, лимона, груши, апельсина, да ещё и с разнообразными оттенками. Это, конечно, само по себе сказочно, но ещё и целебно! Учёными доказано: чтобы снять сердечные приступы и спазмы, не обязательно закладывать под язык таблетку – достаточно вдыхать определённые ароматы роз. Вот почему розоводы Никитского сада в течение последнего времени активно работали над таким подбором состава розария, чтобы, проведя в нём даже полчаса, посетитель мог избавиться от некоторых своих недугов. Данное направление ещё предстоит изучать, и очень активно: оно актуально и перспективно для крымских санаториев и пансионатов.
– Неужели розы начнут конкурировать своими целебными свойствами, к примеру, с эфиромасличными травами?
– Полезны те и другие. У нас это будут не соперники, а союзники: эфиромасличные сорта роз по задумке соседствуют с пряными и ароматными травами Крыма. Так что наш розарий – это ещё и экспериментальная площадка для дальнейших исследований физиологами благоприятного и оздоравливающего влияния запахов на человека. Он поистине уникален, ничего подобного нашему будущему Саду розы нет, это воплощение заветной мечты наших цветоводов и ландшафтных дизайнеров, всех других специалистов, которые работают одной командой. Думаю, не за горами то время, когда мы представим здесь около двух тысяч сортов роз и более двадцати тысяч растений.

Зинаида КЛИМЕНКО

Доктор биологических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники АР Крым, главный научный сотрудник лаборатории цветоводства, работает в НБС-ННЦ с 1956 года
Член учёного совета и диссертационного совета НБС-ННЦ. Заведующая созданной на базе Никитского ботанического сада кафедрой садово-паркового и ландшафтного искусства Уральского государственного аграрного университета.
Выведенному ею сорту «Коралловый Сюрприз» на Международной выставке садоводства в г. Эрфурте (ГДР) в 1986 году присуждена Большая золотая медаль, а сорт «Пёстрая Фантазия» награждён первым призом на ежегодном Княжеском садовом фестивале ландсграфа Мориса Гессенского (Франкфурт-на-Майне, ФРГ) в 2012 году.
За успехи в области интродукции и селекции садовых роз награждена Золотой, Серебряной и Бронзовой медалями ВДНХ СССР, медалями «За трудовую доблесть» и «Ветеран труда»; благодарственным письмом и почётной грамотой от правительства Крыма за весомый вклад в развитие и процветание Республики Крым.

НИКОЛАЙ АНДРЕЕВИЧ ГАРТВИС – ВТОРОЙ
ДИРЕКТОР НИКИТСКОГО САДА

Родился в Латвии в 1793 году и был десятым ребёнком в семье.
Учился в Дерптском университете на экономическом отделении, но не окончил его, уйдя в 1812 году на военную службу за 2 года и 2 месяца до окончания учёбы. Принимал участие в походе против французских войск, был награждён орденом Св. Анны и получил чин подпоручика.
Был назначен на должность помощника директора и смотрителя Никитского ботсада в 1824 году благодаря протекции генерал-­губернатора Новороссийского края М. С. Воронцова. В 1827 году принял директорство из рук Х. Х. Стевена.
Приобрёл имение в Артеке, где заложил парк в ландшафтном стиле из редких древесных растений, виноградник и плодовый сад. Дубликат каждого привезённого в Никитский сад растения высаживал в парке возле своего дома, чтобы гарантировать большую сохранность с трудом доставляемых в Крым экземпляров. В своём имении делал вина столь высокого качества, что получил серебряную медаль на первой выставке сельских произведений в Таврической губернии в 1846 году. На этой же выставке его супруга была отмечена за то, что научила местное население изготавливать оливковое масло.
Гартвис свободно владел немецким, французским и русским языками, на которых писал свои отчёты, дневники и письма.
Был женат трижды. Единственная дочь от второго брака умерла через три дня после рождения.
Первым не только в Украине и России, но и в Восточной Европе начал селекцию садовых роз, получив с 1827 по 1834 год около ста сортов. Шедевром селекционной деятельности Гартвиса стала роза «Графиня Воронцова» (Сomtesse de Woronzoff).
Гартвис оказал помощь в создании и пополнении коллекций роз в ботанических садах Одессы, Екатеринослава (Днепропетровска), Кутаиси, Сухуми. Он принимал живое участие в создании и формировании имения Карасан генерала Н. Н. Раевского и царского имения Ореанда, где был создан великолепный парк.
Во время посещения сада государем Николаем I в 1837 году Гартвис лично сопровождал его и императрицу и удостоился высочайшей благодарности и одобрения своей деятельности.
За годы его руководства коллекция винограда была удвоена до 600 сортов и организована Магарачская школа виноделия с погребным хозяйством «Магарач». В энотеке «Магарача» до сих пор хранится мускат розовый урожая 1836 года – самое старое русское вино, занесённое в «Книгу рекордов Гиннесса».
Гартвис положил начало селекции декоративных растений: роз, пионов, рододендронов, камелий, азалий и пассифлоры в Украине и России.
С 1812 по 1861 год с помощью Никитского сада было создано 80 садов и питомников. Посадочный материал в прибрежные районы доставлялся на специально зафрахтованных кораблях.
Коллекции дендрария НБС при Н. А. Гартвисе выросли более чем в два раза.
В знак глубокого уважения к достижениям Н. А. Гартвиса в области интродукции, растение­водства и селекции в 1887 году в Никитском саду установлен обелиск с надписью: «В память заслуг Н. А. Гартвиса, бывшего директором Императорского Никитского сада с 8 марта 1827 по 24 ноября 1860 г.».
Имя Гартвиса увековечено Х. Х. Стевеном, который в 1857 году назвал в его честь новый вид – дуб Гартвиса. Уже в наши дни один из соавторов книги, селекционер З. К. Клименко, также назвала его именем сорт крупноцветковой плетистой розы – «Николай Гартвис».
В настоящее время в парках Южнобережья произрастают 99 видов из числа интродуцированных Гартвисом.
До сих пор не обнаружено ни одной фотографии Николая Андреевича Гартвиса, в этом материале дано фото стелы-обелиска, установленной в его честь в нижнем парке Никитского ботанического сада.

Зинаида Клименко