О картине «Память и время»
Одна из лучших, на мой взгляд, картин, наиболее любимая мною, посвящена войне. Меня никто не принуждал браться за эту тему. Картина родилась в результате какого-то душевного движения, которое трудно объяснить словами.
Так случилось, как случается с нами иногда нечто необъяснимое. Я, женщина, никогда не знавшая войны, вдруг пишу одну из лучших своих работ именно о войне. Что это? Провидение? Тоска по умершему отцу? Желание высказать нечто сокровенное?
На заднем плане картины изображены разные предметы, принадлежавшие солдату, – медали, ордена, фотографии, орденские книжки, фляжка и т. д.
А на переднем – несколько разных сломанных старых часов и медные колокольчики. Первоначально я назвала свою картину именно так: «О сломанных часах и медных колокольчиках». Сломанные часы – это символы уходящего или ушедшего времени, всё разрушающего и неумолимо ведущего каждого из нас к логическому концу. Всё бренно в этом мире. Уходят люди, уходят бывшие солдаты, оставляя память о себе через вещи, предметы, некогда им принадлежавшие, им – живым.
А изображённые колокольчики – они живые, я слышу их звон, он бередит наши души, призывая нас, как тот колокольный звон из «Бухенвальдского набата», помнить, не забывать о наших близких, знакомых и совсем незнакомых – всех тех, кто воевал, выжил или погиб.
Однажды на выставке, где висела эта картина, ко мне подошёл очень старенький, тщедушный дедушка, познакомился со мной, поблагодарил за картину и как-то смущённо, неловко, виновато попросил изменить название картины:
– Назови её «Память и время», так будет понятнее. Я ведь, голубушка, тоже воевал. Всю войну прошёл, весь этот ад.
Этот маленький, худенький, совсем-совсем старенький дедушка, на затёртом сером пиджачке которого висела какая-то медалька, держал меня во время всего этого разговора за руку, как ребёнок. А его рука была лёгонькая, с прозрачной тонкой морщинистой кожей, немножко дрожала. И эта рука и его смущённый взгляд запомнились мне, наверное, навсегда.
Я, конечно, изменила название. С тех пор картина так и называется, как предложил этот незнакомый мне старичок.
Дорогие мои дед Иван, отец Николай, незнакомый маленький старичок, имя которого я не запомнила, всем вам и многим другим я посвятила эту свою картину. Всем тем, кто сберёг для нас с вами нашу Родину, какой бы она иногда жестокой нам ни казалась. Она, как мать, одна. Другой не будет…
Валентина Панкратьева,
художник-график, член Союза художников России
