ПСАЛМЫ ДАВИДА

Переложение Максима Лаврентьева

Традиция поэтического переложения Псалтири уходит корнями в далёкое прошлое. В одной только России стихотворные переводы и свободные парафразы псалмов создавали крупнейшие литераторы, среди которых М. В. Ломоносов, А. П. Сумароков, Г. Р. Державин, Ф. Н. Глинка, Н. М. Языков, А. С. Хомяков. Современное переложение, выполненное Максимом ­Лаврентьевым, вписывается в этот ряд и обогащает традицию новой художественностью.


ЦАРЬ ДАВИД, ПСАЛМОПЕВЕЦ

Давид родился около 1035 года до н. э. в Вифлееме, он был восьмым и младшим сыном Иессея и происходил из колена Иуды. С детства Давид упражнялся в игре на псалтири (щипковый музыкальный инструмент) и в пении, а заодно научился искусно владеть пращой, отгоняя хищников от отцовского стада. Тогда же на него пал выбор пророка Самуила: втайне от лишённого Божьей милости царя Саула пророк помазал Давида на царство.
Ни о чём не подозревавший Саул, прослышав о певческом таланте юноши, вызвал его в столицу, где Давид исполнял обязанности придворного музыканта, с успехом развлекая царя, подверженного частым приступам тоски и уныния. Вскоре пришелец из Вифлеема отличился и на воинском поприще. Явившись к царскому войску, Давид стал свидетелем унизительной сцены: один из врагов, огромного роста филистимлянин по имени Голиаф, самодовольно вызывал на единоборство кого-нибудь из евреев. Видя, что никто не решается выступить против наглеца, Давид вызвался сам. Он воспользовался пращой – метким броском камня поразил Голиафа насмерть и, по праву победителя, отрубил ему голову его же мечом – для пущего устрашения филистимлян.
Ловкость в одночасье прославила Давида. Саул поначалу осыпал его милостями – одной из них стала женитьба юноши на царской дочери Мелхоле. С течением времени, однако, царь почувствовал в нём претендента на престол. Монаршее неудовольствие перешло в открытое преследование, что вынудило Давида бежать и скрываться, а позднее даже перейти на службу к своим прежним врагам.
Через несколько лет Саул пал в битве с филистимлянами (Давид не участвовал в этой войне). Сын Иессея воцарился в Иудее, а затем постепенно объединил под своим началом прочие области Израиля. Он перенёс столицу из Хеврона в захваченную у племени иевусеев крепость, известную нам теперь как Иерусалим. Для того чтобы ещё более возвысить значение города в глазах иудеев, Давид переместил сюда, во временную постройку на горе Сион, Ковчег Завета – символ союза Бога с израильским народом и ввел строго регламентированное богослужение. Кроме того, царь всячески способствовал установлению при нём справедливой судебной системы.
Политика Давида оказалась эффективной как внутри страны, так и за её пределами: объединёнными силами израильтян были побеждены филистимляне, покорены моавитяне, сирийцы, идумеяне; Израильское царство распространилось на восток до Евфрата, а на юг – до Египта и Красного моря. За исключением узкой прибрежной полосы, в новые границы вошла вся Земля Обетованная.
Одним из результатов завоеваний стало бурное строительство в Иерусалиме. В зените своего могущества царь собрался возвести здесь прежде невиданный по великолепию храм, но этому суждено было сбыться уже при его преемнике и сыне Соломоне, рождение которого ознаменовало собою начало заката Давидова царствования.
Привыкнув к восточной роскоши, царь не стеснял себя в отношениях с женщинами: помимо Мелхолы, у него ещё в Хевроне имелось несколько жён и наложниц. От них родилось многочисленное потомство, что в будущем неизбежно должно было привести к раздорам и борьбе за власть.
Его старшие сыновья, Амнон и Авессалом, вступили в соперничество между собою. Авессалом убил Амнона, отомстив ему за насилие над их единокровной сестрой Фамарью. Давид простил убийцу, но тот, заручившись поддержкой черни, поднял восстание против отца, вынудил его бежать из Иерусалима. В решающем сражении Авессалом был побеждён и погиб. Власть царя, однако, оказалась настолько поколебленной, что последние годы жизни Давид провёл беспокойно, занимаясь усмирением бунтовщиков. Умер Давид семидесятилетним, после сорока лет царствования. Своему наследнику он оставил баснословные сокровища для возведения храма.


Давид навсегда остался в истории своего народа как царь – объединитель Израиля, но его место в истории мировой культуры представляется не менее высоким и значимым. Псалмы Давида, молитвенные песни, которые он слагал всю жизнь, поистине не имеют себе равных. Давно став частью Еврейской Библии (Танаха), они перешли оттуда в христианский Ветхий Завет, где заключающая их в себе Псалтирь и поныне является одной из наиболее популярных книг, а по мнению некоторых – самой важной.
Вы держите в руках не совсем обычный её вариант. Это не Псалтирь как таковая, а именно псалмы Давида. В общем тексте литературного памятника, где собственно Давидовы псалмы занимают около половины объёма, они выделяются среди прочих своей интимной интонацией. Мы обнаруживаем тут не безликие славословия и не исторические экскурсы, но прежде всего уникальный человеческий документ – дошедшее до нас через тысячелетия свидетельство личной веры в Бога. Автор в высокой степени искренен: он подвержен страстям и слабостям, не лишён ни страха, ни мужества, впадает в отчаянье и утешается, презирает врага, однако способен возвыситься и до сострадания ему. Перед нами живой, остро чувствующий человек, наш вечный современник.
Переложения Псалтири и отдельных псалмов на разные языки и в различные эпохи – тема слишком значительная, чтоб поднимать её в небольшом предисловии. Упомянем лишь о влиянии этого памятника на русскую литературу: начиная с древних летописей, сочинений Феодосия Печерского, митрополита Иллариона, Кирилла Туровского, Серапиона Владимирского, Владимира Мономаха литература наша полнится цитатами, аллюзиями и реминисценциями из Давидовых псалмов. Интересно, что с конца семнадцатого столетия предпринимаются попытки передать Псалтирь «на простом, обыклом словенском языке», «ради истиныя ведомости и уверения неразумных и простых людей» (Аврамий Фирсов). Не последнее место в ряду таких попыток занимают стихотворные переложения. С учётом опыта М. В. Ломоносова, А. П. Сумарокова, Г. Р. Державина, Ф. Н. Глинки, Н. М. Языкова, А. С. Хомякова и многих других русских литераторов был найден новый подход к решению этой задачи.
Традиционная нумерация псалмов при новом их переложении опущена, так как она имеет смысл только в полной Псалтири. Некоторые псалмы переложены частично, ещё несколько по разным причинам осталось за рамками настоящего издания. Вину за любые несовершенства, замеченные в тексте, перелагатель заранее берёт на себя, относя все достоинства на счёт Давида.

ПСАЛМЫ ДАВИДА

Максим Лаврентьев

*

Блажен, кто с нечестивцем не сидит
и не стоит у честных на дороге,
кто не развратник, потерявший стыд,
а праведник, радеющий о Боге.

Как дерево у быстротечных вод,
он жизнь берёт корнями от истока.
Спешить не нужно: в срок созреет плод,
зелёный лист не упадёт до срока.

Успеет он во всех своих делах,
Господь его распорядится веком.
А те не устоят – они ведь прах,
они как пыль, взметаемая ветром.

*

Зачем опять волнуют племена
цари земли, кругом измену сея?
На Бога восстаёт, не на меня,
в слепые души брошенное семя.

Господь их речью вразумит своей:
«Недаром он помазан над Сионом –
пределами иных земных царей
он будет править в мире населённом.

Настанет день – и убедится всяк,
что власть его над вами не для вида.
Молитесь же, чтоб гнев его иссяк,
а не дразните моего Давида».

*

«Господь! Мои враги, как саранча,
покрыли землю – так их стало много.
Друзья предать готовятся, ворча,
что поздно мне надеяться на Бога.

Но ты, о Боже, щит передо мной.
Ты слышишь голос мой и в мире горнем.
Не жду ничьей я помощи иной,
от клятв не отрекусь, убитый горем.

Господь обрушит огненный свой вал
на тьмы врагов – и вспыхнут как солома».
Молился так Давид, когда бежал
от сына своего Авессалома.

*

О Господи, со мной повсюду ты!
Меня, как бы спелёнутого туго,
ты вывел на простор из тесноты
людского мира и земного круга.

А вы, мужи, в плену пуховых лож
размыслите о преходящей доле:
доколе жить вам, умножая ложь,
и суету свою любить доколе?

Размыслите – и, впавшие во грех,
очиститься от скверны будьте рады.
Веселья дух переполняет всех,
кто, мне подобно, служит Богу правды.

*

Услышь меня, мой Бог, мой Государь!
Хоть я молюсь и вопию из бездны,
душа перед тобой – открытый ларь,
все помыслы мои тебе известны.

Но столь же ясно различаешь ты
и то, что скрыть хотели бы злодеи,
и, как гроба, распахиваешь рты
коварным, чтобы выдали затеи.

Суди их, Боже, и отвергни их,
пусть всякий в муках корчится и стонет,
отравлен ядом замыслов своих,
пусть эта ложь сама себя исторгнет!

*

Не в гневе обличай меня, Господь,
не наказуй с жестокостью излишней.
Потрясены душа моя и плоть –
прости, помилуй, исцели, Всевышний!
Спаси, избавь! Коль смерть за мной придёт
и скроюсь я в земле, в её утробе,
и мне беспамятство закроет рот,
смогу ли славить Господа во гробе?

Страдаю я. Недугом истомлён,
слезами в полночь омываю ложе.
…Прочь, маловеры! Бог услышал – он
подал мне помощь, мой всесильный Боже!

*

Тебя, Господь, в защитники зову:
да не войдёт в шатёр царя убийца
и да не вырвет он, подобно льву,
души, когда бела как голубица.

Но если я бесчестно осудил,
со справедливым поступил неправо –
я, кто спасал врагов по мере сил, –
прах вся моя запятнанная слава!

Пусть мститель под землёй меня найдёт,
пусть будет смерть особенно жестока.
Царя, Господь, как и его народ,
взыскательно суди и столь же строго.

Свяжи язык лжецам (им нет числа!),
огнём пали мучителей кровавых,
тех посрами, чья совесть нечиста,
злых усмири и обессиль коварных.

*

Хулы глупцов, кому неведом стыд,
теряются в величественном хоре.
Господь наш Бог! По всей земле шумит
лишь именем твоим людское море.

Луну и звёзды, Боже, ты создал,
песчинки в беспредельности великой.
А человек и перед ними мал,
но ты его поставил здесь владыкой.

Всей тварью бессловесной правит он,
которая живёт под звёздной кущей,
и с ангелами сходством наделён –
твоё чтоб славить имя, Всемогущий.
*

Молитесь Богу, да сойдёт сюда
с горы Сион, что выше всех на свете.
Неправые не избегут суда
и попадутся в собственные сети.

Безумцы, похваляются они
могуществом над угнетённым, сирым,
как будто в мире этом лишь одни
ничьим сторонним не подвластны силам.

Везде свою добычу стерегут.
Коварные, как львы лежат в засаде.
Разнежился – и враг твой тут как тут,
подкрался тихо, нападает сзади.

Взыскующий за пролитую кровь,
восстань, о Боже, защити смиренных!
Геенну нечестивцам уготовь,
но прежде вырви слабых у свирепых.

*

Советуют мне жизнь мою спасти.
Мол, в сердце поразить враги готовы.
Но этим сердцем Бога я постиг,
Бог видит злонамеренные ковы.

Куда бежать? Везде один закон –
всезрящий, мудрый, справедливый Боже.
Испытывает нечестивцев он
в упорстве их, и праведников тоже.

*

Мнят человеки: «Право и закон
повсюду в мире установим сами
велеречивым нашим языком,
как цацками, играя словесами».

Глупцы! Их пустозвонное добро
в прах распадётся, что б ни говорили.
Нетленно слово Божье – серебро,
очищенное от земли в горниле.

*

«Нет Бога!» – вот откуда всё пошло.
Неверие – гноящаяся рана.
Нет никого, кто б не содеял зло,
все грешники, все непотребны равно.

Безумство рвёт и пожирает нас.
Разврат коварный каждого изранил.
Молитесь Богу, чтоб сошёл и спас.
Да возвратит из плена он Израиль!

*

Кто, Господи, на твой Сион взойдёт,
кто может пребывать в твоём жилище?
Тот, разумею, кто правдив, и тот,
кто выгоды от ближнего не ищет.

Кто не однажды на своём веку
убогих, сирых утешал в их плаче.
Не вёл себя под стать ростовщику,
но честен был с бесчестным наипаче.

*

О Боже мой, спаси и сохрани!
В терпимости святым да уподоблюсь.
Не совершали гекатомб они.
Лить кровь ручьями, разве это доблесть?

Доволен я ниспосланной судьбой.
Всевышнему добром обязан стольким,
что, видя Божий лик перед собой,
отвергну зло и буду в вере стойким.

*

Внемли, о Боже, ведь меня не раз
ты испытал, уста мои не лживы.
В делах людских, запутанных подчас,
я избегал насилья и наживы.

Взываю: от врагов оборони,
алкающих души моей и крови.
Они меня найдут в любой тени –
везде, одной твоей десницы кроме.
*

На избавление от бед и зол
Давид, раб Божий, песнь сложил для хора
о том, как Бог врагов его извёл.
«Господь – моя надежда и опора!

Бессилел в муках я день ото дня,
бесился, рвался зверь во мне наружу,
смерть, словно цепь, давила на меня,
разверзся ад, принять готовясь душу.

Но к Богу я воззвал из тьмы моей.
Он услыхал. Взглянул в земное чрево.
Всё в основанье гор, пустынь, морей
вдруг содрогнулось от Господня гнева!

Бог небо наклонил, спеша сойти,
летит на крыльях ветра, в блеске молний,
и руку простирает с высоты
к Давиду, камня ставшему безмолвней.

Творец! Во мне, живущем лишь тобой,
возжёг ты разум, как свечу из воска,
дал щит и меч и вдохновил на бой,
где сокрушил я в прах неправых войско.

Пресёк сопротивленье на корню.
Пока иноплеменники страшатся,
народ мой беспокойный накормлю –
пора вздохнуть, не вечно же сражаться.

Жив Бог! Его десница, не царя,
врагов жестоких гнала и давила.
Велик Всевышний, милостью даря
помазанника своего, Давида».

*

Земля и небо, дело Божьих рук,
свидетельствуют нам о нём воочью.
Повсюду жизнь, повсюду свет и звук,
движение идёт и днём и ночью.

Везде Господь, кругом его закон,
которому подчинена природа.
Кто это видит – с горем не знаком,
ему и суд Господень слаще мёда.
Людские очи, Боже, просвети,
умы от грешных помыслов очисти.
Не дай нам сбиться с правого пути –
того, что к неземной ведёт отчизне.

*

Да снизойдёт Господь к твоей мольбе,
исполнив бескорыстные прошенья,
и да отпустит он грехи тебе,
коль заслужил и стоишь ты прощенья.

Слепые люди! Хвалят без конца
одни – коней, другие – колесницы.
А мы восславим доброту Творца
и мощь его спасительной десницы.

*

Ты, Господи, от смерти уберёг
и дал Давиду всё, о чём просил он.
Царь, о котором так радеет Бог,
непобедим – врагам он не по силам.

Недолго им зломыслить и сплетать
себе же сеть, опутываясь ложью.
Любому доведётся испытать
что заслужил – гнев или милость Божью.

*

Молюсь и в полночь, и при свете дня.
Напрасно. Такова Господня воля.
Неужто, Бог, покинул ты меня?
Неужто моего не слышишь вопля?

Опять злословят за моей спиной:
«Он, видно, небу не угоден больше».
Смеются нечестивцы надо мной
и алчут крови. Помоги мне, Боже!

Кто царство растерзать моё готов,
кто мечет жребий о моей одежде.
Как пищи в голод просят сотни ртов,
прошу я избавления. А где же?

Зову тебя. Себе же говорю:
«Ни коготь льва, ни рог единорога,
ни нож убийцы не вредят царю,
покуда уповает он на Бога».

*

Господь – мой пастырь. В тучные луга
меня он вывел, дал живую воду.
И трапезу перед лицом врага
вкушаю я Всевышнему в угоду.

Мне голову елеем умастил –
и вот уже не думаю о тлене.
А срок настанет – Бог прибавит сил
идти к нему дорогой смертной тени.

*

Любому из подвластных мне людей
взойти на гору к Богу будет можно,
коль вёл себя как честный иудей,
а не лукавил и не клялся ложно.

Для них, Всевышний, распахни врата,
возрадуйся за праведников новых:
чисты душою, в сердце доброта,
и на руках нет крови невиновных.

*

Без прошлого, такой, как стал теперь,
я не был бы столь угнетён и скорбен.
Не поминай грехов моих. Поверь,
Давид грехами, не годами сгорблен.

От них и голова моя седа.
Взывая к Богу, в страхе жду ответа,
хоть прежде он спасал меня всегда,
хоть он ко мне и милостив от века.

*

Пали меня ещё живым в аду,
кинжалом наноси за раной рану,
а в сборище коварных не пойду
и знаться с нечестивыми не стану.
Пусть даже весь народ предастся злу,
с Творцом вселенной в ослепленье ссорясь,
я и один воздам ему хвалу,
один свою не запятнаю совесть.

*

Господь – мой свет. Мне с ним неведом страх.
И понапрасну кажет враг свирепость:
спасенья не ищу в земных стенах –
есть неба неприступнейшая крепость!

Укроет Бог сиянием своим,
в котором не найдёт меня обида.
Я на колени брошусь перед ним –
и выше звёзд поднимет он Давида.

*

К тебе взываю, Господи: услышь!
Душа моя от многих бед изныла.
Хоть сердцем я люблю покой и тишь,
безмолвие твоё мне как могила.

Не погуби с бесчестным заодно,
с поддельным другом, с миротворцем ложным.
Из них да будет каждому дано
по мыслям и делам его безбожным.

Разрушив козни зла, благослови
страдающих – пусть пагуба отстанет.
Бог радости, Бог истинной любви
без утешенья нас да не оставит.

*

Сказал Давид народу в день, когда
заканчивался праздник урожая:
«Восславьте, отдыхая от труда,
Всевышнего, царю в том подражая.

Глас Господа, он дивен и силён –
становится герой пугливей лани.
Глас Господа, покинувши Сион,
кедровые леса крушит в Ливане.

Он гонит нечестивца – от огня
так дикий зверь спасается по тропам.
Глас Божий ободрял в беде меня,
но раздавался он и над потопом».

*

Сказал Давид, въезжая во дворец,
который для него и был построен:
«За всё благодарю тебя, Творец!
Я жил в норе – теперь мой дом просторен.

Я говорил: “Что пользы, коль умру?
Как послужу тебе, утратив плоть, я?
Спаси!” И свет проник в мою нору.
Я в царский плащ облёкся, сняв лохмотья.

Господь со мной! Грехи преодолев,
когда во зле душа моя томилась,
теперь я счастлив… Краток Божий гнев
и бесконечна к праведному милость».

*

Помилуй, Боже, ибо тяжко мне.
Друзья бегут, враги грозят обидой.
Вновь согрешив, по собственной вине
я чаше уподобился разбитой.

Те, кто вчера тайком злоумышлял,
кричат в лицо. Их ненависть смертельна.
Избавь меня. Я сир, убог и мал.
Прости и не покинь среди смятенья.

*

Блажен, чьи прегрешенья прощены,
поскольку нет в его душе лукавства.
И я страдал, и не скрывал вины,
и Бог подал мне лучшее лекарство.

Господь сказал: «Тебя на верный путь
наставлю я, обороню надёжно.
Зато и ты как жеребец не будь,
которого смирить уздой лишь можно».

*

Ни света – только тьма со всех сторон,
ни времени здесь не было сначала.
Возрадуйтесь о Боге, ибо он
всё сотворил. Господь сказал – и стало.

Но берегитесь вызвать гнев Творца –
любые стены он легко повалит.
Не в наши лица Бог глядит – в сердца.
Спасётся тот, кто сердцем уповает.

*

Меня, прошу, о Боже, защити
от ищущих души, как хищник – мяса.
Пусть ангел твой настигнет их в пути,
пусть злобные во злобе посрамятся.

Кого из них одолевал недуг,
молился за того я даже в полночь,
как будто это мой страдает друг,
не мешкал никогда прийти на помощь.

А коль случалось мне попасть в беду,
какая б ни трясла меня зараза,
они, хоть были скорбны на виду,
едва не разрывались от злорадства.

С разборчивостью горний наш судья
да отнесётся к моему посланью.
Не торжеством – утешусь правдой я
и справедливость Господа прославлю.
*
Вот беззаконник: хитрый, жалкий вор.
Паскудна мысль, полно неправдой горло.
Зато какой самодовольный взор!
Какая спесь! Как выступает гордо!

Продли, Господь, мне милости твои,
которыми одаривал доныне.
Насыть законом, правдой напои,
не дай душой окаменеть в гордыне.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.