Валерий РУМЯНЦЕВ
* * *
Умей ценить весь мир в предельно малом,
В избытке ценность падает в цене.
В тайге сибирской ложечка крахмала
Вдруг воплотится в жидком киселе.
И примиришься с комариным зудом,
Глотая ароматное питьё.
И на тропе стволов упавших груды
Не так уж будут вызывать нытьё.
Умей найти и в крошечном усладу –
И в жизни обретёшь надёжный щит.
Пинки судьбы считать за благо надо,
Тогда она плохого не свершит.
* * *
Жизнь проползла улиткою по склону.
Устав, на миг присела отдохнуть.
И Ветер, налетая, нежно тронул
Её тоской наполненную грудь.
И молвил Ветер: «Ты ведь так устала,
Усни спокойно. И увидишь сон.
Всё то, о чём когда-то ты мечтала,
В явь превратить тебе поможет он.
Усни спокойно. Время быстротечно.
Во сне оно течёт ещё быстрей.
Ты не заметишь, как проходит Вечность,
И постепенно растворишься в ней».
От ветра тьма над склоном потянулась,
Чтобы скорей забыться и заснуть.
А Жизнь в ответ лишь тихо улыбнулась
И снова поползла в свой дальний путь.
* * *
Когда бестемье подступает
Тисками жёсткими к груди,
И мозг от жажды изнывает,
И нет просвета впереди,
Когда звучит в ушах недужно
Бессмыслиц заунывный хор,
Судьбу схватить за горло нужно,
Чтоб прекратить весь этот вздор.
И, в пальцах ощутив биенье
Перепугавшейся судьбы,
Суметь отбросить прочь сомненья
И не ловить её мольбы.
Свернуть ей шею, усмехнуться
И, гордо выпрямясь, идти
Куда глаза глядят, споткнуться,
Но вновь надежду обрести.
Встречать с готовностью проблемы
И весело кидаться в бой –
И вот тогда закружат темы,
Как комары, перед тобой.
* * *
В день, когда был Христос распят
С наивной верой в свою долю,
В крови по локоть плыл закат
Над обездоленной землёю.
Казалось, был обычный день,
И ничего не предвещало,
Что снизойдёт на землю тень,
Убив надежду как кинжалом.
Приняв страданья за людей,
Давая им пример терпенья,
Христос не думал о вреде,
Что миру принесёт смиренье.
Он свято выполнял наказ
Отца небесного, не зная,
Что слышит он не Божий глас,
А это дьявол с ним играет.
И снова победило Зло,
Являя власть свою пред миром.
Но только люди, Злу назло,
Иисуса сделали кумиром.
* * *
Ночь. Шорох шин. Змеиной шкурой
Дорога растянулась вдаль.
Сижу, усталый и понурый,
И жму сердито на педаль.
И кто погнал меня средь ночи
Через чужие города?
Сидел бы я спокойно в Сочи,
Нет, мчу неведомо куда.
Рычит мотор на поворотах,
Ему бы тоже отдохнуть.
Но продолжает гнать нас что-то
Невидимое в дальний путь.
И так всю жизнь. Без передышки
К неясной цели мы летим.
В душе до старости мальчишки,
Хоть в том признаться не хотим.
А цель мелькнёт за поворотом,
Вгоняя сердце снова в дрожь,
И кажется, что жизнь – охота,
А вот за чем, не разберёшь.
* * *
В начале всех времён, когда носился Хаос
В бесцветной круговерти Ничего,
Уже тогда мне сразу показалось,
Что, мир создав, я застыжусь его.
Но усомнился я в своих сомненьях,
Разрушив бесподобное Ничто.
А это было, как всегда, прозреньем,
И вновь я совершил совсем не то.
Я создал мир. Я за него в ответе.
Я это даже где-то признаю.
Но то уже, что в мире Солнце светит,
Снижает опрометчивость мою.
И пусть в меня и верят, и не верят,
Не для молитв я вызвал к жизни Жизнь.
По сути, жизни – лишь входные двери.
За ними ждут другие рубежи.
Птица-тройка
Что в России сейчас: перестройка
Или что-то иное – не знаю,
Но безумная русская тройка,
Как и прежде, несётся по краю.
Слева – пропасть, а справа – болото,
Лишь по краю и можно промчаться.
То ли Русь догоняет кого-то,
То ли с кем-то не хочет встречаться.
Мчать по краю – привычное дело.
На авось, как всегда, уповая,
Русь проносится там, где слетела
В пропасть сразу бы тройка другая.
И хранит Провиденье покуда
Для своей непонятной затеи
Это страшное русское чудо –
Птицу-тройку, что мчит всё быстрее.
1993 год
Кругом весною радостные тайны.
Люблю я страстный лебединый крик,
Люблю я первый гром, когда случайно
Сквозь небеса он слышится на миг.
Кругом веселье, юность и цветенье.
Ещё в горах возникшая вода
Несётся вниз с каким-то нетерпеньем,
Сбежав от неподвижной жизни льда.
Кругом весною буйные надежды,
Мир серый словно красками покрыт.
Спешит природа в праздничных одеждах
Будить всё то, что слишком долго спит.
